Отражения

Женщина улыбнулась, продолжая сидеть спиной к Кириллу. И чувствуя скрытую в нём силу. Очень мощную силу, которой Кирилл способен делиться. Его сила пряталась, старалась не привлекать к себе внимание, но Ксана чувствовала — именно чувствовала, — что скрытое в Амоне могущество превосходит всё, с чем ей доводилось сталкиваться до сих пор.

А потом она вспомнила его слова, летящие в эфир сквозь ночь, почувствовала, что запершило в горле, и попросила:

— Расскажи о чём-нибудь. — И совсем по-детски добавила: — Пожалуйста.

Он мягко улыбнулся и накрыл своей ладонью холодную руку ведьмы.

— Это будет удивительная история от сказочника, который ничего не помнит, маленькой девочке, которая ничего не хочет знать.

— Зато, пока девочка будет слушать, она не будет плакать, — пообещала ведьма.

На её глазах вновь выступили слёзы.

— А в конце она заснёт?

— Нет, — покачала головой Ксана, чувствуя тепло Амона. — Но может быть, ей станет легче.

— Тогда слушай…

* * *

Дверь оказалась незаперта, что было странно, поскольку Амон никогда не забывал её захлопнуть. Никогда. Кирилл прекрасно понимал, что закрытая дверь мало кого остановит, тем более — в Отражении, но не забывал. А сегодня не захлопнул, что заставило Машину насторожиться и… Нет, доставать оружие инженер не стал, зато вытащил из кармана рюкзака миниатюрный, размером с ладонь, дрон и запустил его в квартиру — двигалась «игрушка» практически бесшумно. Проскользнул в коридор, остановился и негромко позвал:

— Кирилл?

— Входи! — раздался голос из гостиной. — Я забыл запереть.

— Ага.

Стало спокойнее, но дрона предусмотрительный Ермолай отзывать не стал, рассудив — пускай летает, широким шагом прошёл в гостиную, плюхнулся в кресло, которое ещё в самый первый визит признал «своим», и посмотрел на развалившегося на диване Кирилла. Умиротворённого и спокойного. Одетого в халат на голое тело и с влажными волосами, свидетельствующими о недавнем пребывании в душе. Или в ванне.

— Отдыхаешь?

— Ага.

— Ни дня без развлечений?

Разбросанное по полу гостиной бельё не оставляло сомнений в том, что у Кирилла был повод для усталости, а лёгкая улыбка, призрачно блуждающая по губам, — что усталость была очень и очень приятной.

— На самом деле я не планировал… — протянул Амон, запуская левую руку в волосы. — Оно как-то само…

— То есть, как бывает обычно, — кивнул Ермолай.

Он был далёк от зависти, но амурные успехи друга периодически вызывали у рыжего искреннее восхищение.

— Нет, не так… — протянул Амон. — Тут получилось…

— Кирилл, кто пришёл? — И прежде чем тот успел ответить, в гостиную вошла Ксана. Полностью обнажённая. Вытирающая на ходу волосы. Увидев Машину, женщина прикрываться не стала, хотя и держала в руках полотенце, расправила плечи и вопросительно подняла брови: — Я не помешала?

— Что она здесь делает? — опомнился Ермолай, спешно отворачиваясь от голой ведьмы.

— Не твоё дело! — опомнилась Ксана.

— Только не ругайтесь… — пробубнил Амон.

— Кирилл!

— А что я могу?

— Рыжий, ты чего разволновался? Никогда не видел женщину голой?

— Ты слышала такое слово: «приличия»?

— У меня всё прилично, — парировала Ксана. — Спроси у своего друга.

— Дура!

Ведьма рассмеялась, швырнула в Машину полотенце, наклонилась и подняла трусики. Кирилл наблюдал за ней с удовольствием. Покрышкин же сначала помял полотенце, затем перевёл взгляд на окно, но через пару секунд резко повернулся к натягивающей трусики женщине и громко спросил:

— Зачем ты явилась?

— Сказала же: не твоё дело. — Ведьма выпрямилась, мягко оттянула резинку трусиков и улыбнулась Амону.

— Ты пришла, потому что не могла не прийти, — произнёс Машина, продолжая смотреть на женщину. Но не на её обнажённую грудь, а в глаза. — У Братства не получилось убить Ольгина, Гаап отправил тебя на помощь, ты прикинула, к кому мог обратиться Ольгин, и поехала к Кириллу — это логично, а здесь ты встретила меня — это было предопределено.

— Не усложняй, — попросила ведьма, наклоняясь за лифчиком.

Однако на этот раз Амон за ней не следил — он смотрел на друга.

— Я не усложняю, а упрощаю, — спокойно ответил рыжий. — Я выстраиваю… точнее, уже выстроил цепочку и теперь должен принять решение: попробовать её порвать или добавить следующее звено? Правда, я не уверен, что смогу порвать, потому что это не цепочка, а цепь событий, но интуиция подсказывает, что нужно попытаться.

— Не нужно, — буркнула Ксана. Лифчик она не надела, помяла в руке и наклонилась за чулками. — Говори, что случилось, или проваливай.

Она не удивилась: вспомнила разговор с Иннокентием и поняла, что сейчас следует его продолжение. Цепь, о которой говорил Покрышкин, существовала на самом деле.

— Сегодня утром я получил посылку, — Машина покопался в своём рюкзаке, вытащил телефон и бросил женщине. — Узнаёшь?

Ксана машинально поймала чёрный аппарат, но тут же, словно обжёгшись, выронила его на ковёр и удивлённо уставилась на Ермолая:

— Достал со дна?

— Что это? — насторожился Амон.

— Старый телефон твоей девушки, — объяснил Машина.

— Мы просто друзья.

— Откуда он у тебя? — спросила Ксана, надевая лифчик.

— Я не видел курьера.