Отрочество

– У меня имеется еще четыре варианта выведения человека из магической медитации, но данный способ был признан мной наиболее действенным.

Что и показала практика, – несколько самодовольно заметил он.

Я уже дошел до двери и решил, что дальнейшее препирательство можно отложить на потом. Честно говоря, я не был уверен, что мне удастся переспорить Никоса.

– Ты только будь настороже, а то что-то зачастили ко мне посетители. Вроде не впускать никого как-то неправильно, но и впускать всех подряд…

– Не беспокойтесь, после случая с Ромуалом я всегда в готовности. Больше такого со мной не произойдет! – уверенно заявил мне Никос. «Хотелось бы верить», – подумал я.

Открыв дверь, я, посторонившись, пригласил войти в дом ничем не примечательного мужчину в теплой кожаной парке.

– Здравствуйте, вы ко мне?

– Вы, я так понимаю, Семюсель? – обратился он ко мне официальным тоном, окидывая быстрым, изучающим взглядом. В мужчине чувствовалось некое чиновничье пренебрежение, которое мне сразу бросилось в глаза. Такие вот невзрачные люди периодически приходили проверять мой бизнес. Этакие ленивые, полные чувства собственной значимости, смотрящие на остальных, как на грязь под своими ногами.

– Да, вы правы, – я показал ему на кресло в гостиной, предлагая присесть.

– Что ж, замечательно. Меня зовут Дарий, я советник господина барона Стахоорса и прибыл по его указанию. – Он уверенно прошел в гостиную, не разуваясь и не снимая куртку, уселся в кресло, вальяжно развалившись в нем.

– И что надо от меня барону? – спросил я, несколько покоробленный его хозяйским поведением.

– Господин барон изволит обсудить с вами цену за этот домишко, – он достаточно презрительно осмотрел обстановку и выжидающе уставился на меня. Глаза чуть навыкате и полностью безразличный, немигающий взгляд. На ум приходило сравнение с рыбой.

– У меня нет желания продавать этот дом. К тому же по закону я еще не являюсь его владельцем. – Не нравился мне этот тип.

– Это не проблема. Бумаги мы оформим, и, как только бывший хозяин будет официально признан погибшим, дом сменит владельца. В этой связи, безусловно, удобнее всего оформить бумаги в ближайшую пару дней. Такое оформление будет значительно проще, и вам не придется тратиться на налог.

– Я уже сказал, что не желаю продавать этот дом, – более твердо произнес я.

– Я вас понимаю, – советник барона сочувственно мне кивнул, – вы молоды, и этот дом – такая прекрасная возможность съехать наконец-то от тети и пожить самостоятельно. Но дом требует постоянных трат. К тому же на ту сумму, что вам предлагает барон, вы легко купите себе хорошую, вместительную квартиру.

– Вряд ли я изменю свое решение.

– Прошу вас серьезно обдумать ваш ответ. Поймите, барон Стахоорс не любит отказы, – в голосе Дария послышались угрожающие нотки, – мы можем предложить вам сорок тысяч актов. И это весьма щедрое предложение.

– Сорок? Да вы издеваетесь? – неподдельно удивился я. – Я смотрел цены. Последний проданный дом на этой улице стоил почти восемьдесят тысяч!

– Вы, похоже, не обратили внимания на дату последней продажи, – слегка иронично произнес он и после краткой паузы продолжил: – Это было более пяти лет назад. С тех пор продаж не было. И хочу заметить, на этой улице расположено еще три пустующих дома, которые вскоре тоже выставят на продажу. Боюсь, будь у вас желание срочно продать ваш дом, вряд ли вы бы нашли покупателя на него. Даже за двадцать пять тысяч актов. Так что барон делает вам весьма щедрое предложение.

– И все-таки я откажусь от такого щедрого предложения. Еще раз повторю: у меня сейчас нет желания продавать дом.

– Я настойчиво предлагаю вам согласиться на предложение барона, – тон резко изменился, стал жестким и угрожающим. – Не стоит отказывать барону, он этого не любит, – припечатал Дарий.

– И что? Я, например, не люблю, когда мое мнение не учитывают. И если я говорю, что не желаю продавать дом, значит – не желаю. Что тут непонятного?

– Вы же понимаете, что недовольство барона – вещь весьма неприятная и даже в некотором случае опасная? – на его лице появилась нагловатая усмешка. Сейчас Дарий уже не выглядел как чиновник, скорее – как мелкий самодовольный бандюган. Хотя в нашем мире иногда в одном человеке отлично уживались обе ипостаси. Смотрю, и здесь похожая ситуация. Власть портит людей.

– Вы мне угрожаете? – я вопросительно приподнял бровь.

– Угрожаю? Ну что ты, я настоятельно предупреждаю, – советник барона резко наклонился ко мне. – Ты мелкий пацан, ты никто, и если с тобой что-нибудь произойдет, это будет только следствием твоей глупости. Ты понял меня? – произнес он, тыча в меня пальцем.

– Дом я не собираюсь продавать. Разговор в таком тоне продолжать желания не имею, – я встал с кресла.

Дарий подошел ко мне практически вплотную:

– Я даю тебе один день подумать. Потом пеняй на себя. Не тебе спорить с бароном! Сейчас я предлагаю тебе за дом уже тридцать тысяч. Завтра его цена будет двадцать. А если и тогда ты не примешь правильного решения, то учти, твоя жизнь стоит куда как дешевле этих двадцати тысяч!

– Никос!

– Слушаю вас, Семюсель.