Отступник

Танцуй, танцуй, танцуй со мной,Только танец над бездной стоит усилий.Твое лицо жестоко, как правда.Твое лицо красиво, как правда.

– Вот заливается! – буркнул один из воинов, но сильно злиться не мог. – Ничего, завтра петь им уже не придется.

– Давайте нашу затянем, – предложил его товарищ. – Наш Госпо-одь дает нам меч, чтобы веру по-бе-речь…

Другие члены отряда подхватили, хор низких мужских голосов заглушил гудение дьявольского города.

Посол прошел и мимо них, следуя за тонкой нитью голоса Лавинии. Как знатный человек он слышал певицу прежде – богатые люди часто посещали запрещенные церковью представления и злачные места. Там они становились донельзя разговорчивы, чем пользовался Акира. Голос Лавинии действительно стоило услышать – он лился, словно хрустальный ручей, очень высокий и притягательный. Пой она про воинов Бога-отца, верующие падали бы ниц в экстазе. Но Лавинию интересовало иное: внимание мужчин, драмы запрещенных поэтов, вольнодумство и страсть. Чернь стекалась, чтобы послушать чересчур откровенные куплеты певицы о любви, у молодых от них загорались глаза. В конце концов церковь решила ее заметить и сочла, что при такой известности Лавиния недостаточно благопристойна и оказывает дурное влияние на приличных женщин. Спасаясь от костра, певица пришла к «шлюхе Аш-ти» – Годар с удовольствием принимала актеров, жонглеров, поэтов и сочинителей памфлетов, которых другие считали вредными или бесполезными.

Песня заставляла посла делать шаг за шагом – в темноту, в область неизвестности, в руки демонов. Он хотел познать подлинную пустоту без лиц, которых у него были сотни, настоящую тишину, обещанную окружающей тьмой. Здесь посол чувствовал множество возможностей, точку сгущения событий, где от любого действия участников зависело, как повернется судьба Лурда. У всего есть свое время и место, чтобы поразить, и сейчас мастерство и вольность Лавинии ненадолго околдовали Акиру. Отвага еретиков притягивала посла.

Один шаг, второй… Сухая трава трепетала от порывов ветра, хрустела под ногами. Камни впивались в подошвы. Внезапно Акира понял, что стоит в темноте. Он вышел за круг света, в котором находилось все то, что он защищал, но ни капли не любил. Черные волосы Акиры слились с тьмой, только темно-синие глаза отражали свет костра. Ему хотелось, чтобы и эти отблески исчезли…

– Вот вы где, посол! – раздался полный облегчения голос Терновника.

Очень долгое мгновение Акире хотелось уйти вдаль по пустой равнине, но он не ушел.

– Эта черная крепость – ворота в ад, тут сомнений быть не может. Дьявол открыл их в наказание за наши грехи… – начал Терновник, полностью погруженный в переживание будущих побед, и вдруг осекся.

Желание освободиться, такое новое и странное для Акиры, кратковременно изменило его. Необычная притягательность полукровки сделалась невыносимой. Терновнику захотелось разбить изображение человека перед ним, словно стекло. Все в Акире воплощало мужественность – холодный взгляд исподлобья, стройная и крепкая фигура воина, но двойственность раскосых шуай делала его к тому же пластичным, неуловимым, легко меняющим обличья. Обманчивым, ненадежным. Терновник будто застал оборотня перед тем, как тот собрался изменить форму, или хищника перед прыжком.

«Как красиво…» – подумалось Терновнику. Он тут же выругал себя за эту мысль, но избавиться от нее оказалось непросто. Упоение чужой красотой заставляло забыть все, что обычно тревожило короля. Он не понимал, действительно ли Акира таков или это демоны показывают посла в подобном облике, но на короля накатило внезапное облегчение, он словно очистился. Нервозность исчезла. Созерцая выходящего из тьмы Акиру, он ощущал себя как в храме. Каждое движение посла застывало, будто нарисованное краской на холсте памяти короля-святого.

На короткое время Терновник просто восхищался чужаком, но тут же его настиг ужас. Не странно ли это? Его величество одернул себя.

– Я чувствую в вас грех… – с трудом произнес он.

– А я чувствую его в вас, – слова бездумно соскользнули с губ посла.

– Что?!

– Все мы греховны, – пожал плечами Акира. – Разве нет?

– Определенно, – успокоился Терновник, возвращаясь в знакомую колею. – Тут столько времени попирали Господа, что удивительно, как скалы не рухнули и не погребли эту нечисть под собой. Чем быстрее мы покончим с Годар и ее отребьем, тем быстрее все придет в равновесие.

– Пока это было не так-то просто сделать. У вас есть план?

– Я хочу совершить нападение на лагерь сегодня же ночью, пока еретики распевают песни и предаются греху! Нельзя ослаблять натиск, нужно их удивить. Пастырям придется согласиться, но мне нужен свой человек неподалеку на случай, если понадобится помощь. А ваши способности к убеждению широко известны.

Акира кивнул и последовал за Терновником. Он сомневался, что пастыри прислушаются к честолюбивому королю – слишком уж многое пошло не так, как ожидалось.