Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Изумление отразилось на ее лице, когда она поднесла руку к щеке. “Теперь ты ушел и заставил меня покраснеть, и я не знаю, когда, черт возьми, я делал это в последний раз. Ладно, Рэнс, иди и сделай это, и мы посмотрим, что произойдет. Но тебе лучше тоже запомнить, что я сказал об этой француженке.”

“Я вряд ли забуду”, - сказал он. “Ты хочешь пойти со мной и подержать меня за руку?”

“Я должна была сказать "да", ” ответила Пенни. “Но ты тот, кто говорит по-французски, а я тот, кого Пьер, скорее всего, передал Ящерицам, если бы он пошел и кого-нибудь облапошил. Продолжать. Просто будь осторожен, вот и все.”

“Я так и сделаю”. Ауэрбах задавался вопросом, какую помощь он получит от Пенни, если что-то действительно пойдет не так. "Еще одна вещь, которую я не хотел бы выяснять", — подумал он.

Он встретил Монику Дютурд в маленьком кафе недалеко от магазина одежды, где она нашла работу после ареста своего брата. “Бонжур”, - сказал он, а затем по-английски: “Вы готовы?”

“Я так думаю”, - сказала она. “Я надеюсь на это.” Она встала, осушив бокал с вином, стоявший перед ней.

“Тогда пошли", ” сказал он. “Все в порядке. Меня ждет такси снаружи.”

Такси, естественно, было "Фольксвагеном". Рэнс терпеть не мог садиться и вылезать из маленьких глючных пережитков Рейха. Пребывание колено к колену с Моникой на заднем сиденье отчасти компенсировало это, как и в случае с Пенни, но этого было недостаточно. Моник была единственной, кто обратился к водителю: “Консульство Гонки, пожалуйста”.

“Это будет сделано", — сказал он на языке ящериц и завел "фольксваген” с ужасным лязгом передач.

Выйти из такси, как обычно, Ауэрбаху было еще труднее, чем сесть в него. Он расплатился с водителем; судя по тому, что он видел, Моник не купалась в деньгах. Они вместе вошли в консульство. Ящерица оторвалась от того, чем он — или, может быть, она — занимался, и заговорила на шипящем французском: “Да? Вопрос — се, чего ты хочешь?”

“Мы хотим увидеть женщину по имени Феллесс”, - ответил Рэнс на языке Расы. Он плохо говорил по-английски, но решил, что здесь это будет полезно.

Во всяком случае, это привлекло внимание секретарши. “Я спрошу”, - сказала Ящерица. “Назовите мне свои имена".

“Это будет сделано", — сказал Рэнс, как и водитель такси до него. Как только он назвал себя и Моник, он добавил: “Я благодарю вас”. Когда он имел дело с официальными лицами Ящериц, он старался быть вежливым.

“Пожалуйста”, - сказала эта Ящерица, так что, должно быть, она принесла какую-то пользу. “Теперь, пожалуйста, подождите". Поговорив по телефону, Ящерица повернула глазную башенку обратно к Ауэрбаху и Монике. “Старший научный сотрудник Феллесс скоро будет здесь".

“Я благодарю вас", ” снова сказал Рэнс. Моника кивнула. Он перешел для нее на французский: “Может быть, это сработает”.

“Это может быть", ” эхом отозвалась она. Затем, всего на мгновение, она положила руку ему на плечо. “Большое вам спасибо за попытку. Больше никому до этого не было никакого дела.”

“Мы посмотрим, что мы можем сделать, вот и все”, - сказал он по-английски. “Если ты не сделаешь ставку, ты не сможешь выиграть”. Он не был уверен, что смог бы перевести это на французский. Она снова кивнула, чтобы показать, что поняла.

Ауэрбах начал было говорить что-то еще, но в коридоре из задней части консульства появилась Ящерица. Администратор указал своим — ее? — языком. Вновь прибывшая Ящерица подошла к нему и Моник и сказала: “Я приветствую вас. Я — Феллесс. Кто из вас кто?”

“Я Ауэрбах", ” сказал Рэнс на языке ящериц. Затем он представил Монику, добавив: “И мы приветствуем вас”. Он хотел посмеяться над неспособностью Феллесса отличить их с первого взгляда, но не стал. Если бы Моник не сказала ему, он бы не знал, что Феллесс — женщина, так почему бы не сработать по-другому?

“Чего ты хочешь от меня?” — спросил Феллесс. Узнала ли она имя Моник? Рэнс не мог сказать. Он не думал, что она услышала бы его раньше. Наверное, это было и к лучшему.

Он сказал: “Мы можем найти какое-нибудь уединенное место, чтобы поговорить?” Вероятно, это было предупреждением — это определенно было предупреждением, если бы у нее была хоть капля мозгов, — но он не видел, что еще он мог сделать. Он точно не хотел говорить о делах здесь, в фойе.

Феллесс отступила назад и заколебалась, прежде чем заговорить. У нее были мозги, все в порядке; она знала, что что-то было подозрительно, даже если она не знала, что именно. После этого мгновенного колебания она сказала: “Очень хорошо. Пойдем со мной. — Резко она повернулась и пошла по коридору, из которого пришла. Рэнс и Моник последовали за ним.

Он не знал, чего ожидал: возможно, того, что она отведет двух людей обратно в свои покои. Она этого не сделала. Комната, в которую она их привела, была очевидным ящерским эквивалентом земного конференц-зала. Рэнсу не очень нравились стулья Ящериц, которые были слишком маленькими и имели слишком большую форму для существ без особых ягодиц. Однако с его больной ногой стоять ему нравилось еще меньше. Он сел. Как и Моник.