Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Нет, я полагаю, что нет”. Феллесс сделал паузу и задумался над тоном посла. “Вы восхищаетесь им, высокочтимый сэр. Разве это не правда?” Она знала, что это прозвучало обвиняюще. На самом деле ей нравилось, что это прозвучало обвиняюще. Она потратила много времени, выслушивая обвинения Веффани, которые обычно были слишком хорошо обоснованы. Теперь она могла вернуть что-то свое.

“Может быть, и так", — признался Веффани. “Вы никогда не восхищались каким-нибудь особенно искусным противником в игре?”

“Конечно, у меня есть". Феллесс сделала свой голос жестким от неодобрения. “Но я бы вряд ли назвал нашу продолжающуюся борьбу с Большими Уродами игрой”.

“Нет? Не так ли, старший научный сотрудник?” — сказал Веффани. “Тогда что же это еще такое? Для меня это самая крупная, самая сложная игра, в которую когда-либо играли, а также игра с самыми высокими ставками. Едва ли можно не уважать Больших Уродов, которые хорошо это сыграли”.

“Они играют в это с нашими жизнями”, - сердито сказал Феллесс.

“Ну, так они и делают”, - сказал Веффани. “Мы тоже играем в это с их жизнями. И если вы собираетесь взглянуть на методы, то они сделали с нами мало того, чего мы не сделали с ними. Они приберегают свои худшие ужасы для себе подобных.”

“И я полагаю, что вы будете извинять их в следующий раз”, - сказал Феллесс.

Посол сделал отрицательный жест. “Я ничего не извиняю. Но я также не умаляю заслуг тосевитов и их достижений. Это недостаток, с которым слишком часто сталкиваются мужчины и женщины колонизационного флота. Большие Уроды — варвары, да. Они не дураки". Он выразительно кашлянул. “Относитесь к ним как к дуракам, и вы пожалеете об этом”. Это вызвало еще один выразительный кашель.

“Я понимаю, превосходящий сэр", — сказала Феллесс, что было далеко от того, чтобы сказать, что она согласна.

С безумным терпением Веффани сказал: “Опыт в конечном итоге научит вас тому же самому, старший научный сотрудник”. Феллесс подумал, что тогда он скажет "прощай". Вместо этого он добавил: “Опыт также должен научить вас с осторожностью относиться к тому, каких мужчин вы выбираете в качестве своих знакомых. Хорошего дня.” Тогда его образ действительно исчез.

Феллесс уставился на монитор даже после того, как Веффани ушел. Он знает. Она вздрогнула. Возможно, он знает недостаточно, чтобы обвинять меня, но он знает. Что мне теперь делать?

Пенни Саммерс уперла руки в бока и пристально посмотрела на Рэнса Ауэрбаха через весь их гостиничный номер. На ней было бежевое платье с цветочным принтом. Это почти заставило ее исчезнуть в обоях, которые тоже были бежевыми и цветочными. Она сказала: “Я не знала, что мы создаем благотворительную организацию. Я считал, что мы занялись этим бизнесом, чтобы зарабатывать деньги, а не спасать бедных и угнетенных”.

“О, мы могли бы заработать на этом немного денег”, - ответил Рэнс. Он знал, что Пенни рассердится. Он не думал, что она будет так зла, как сейчас.

“Но ты делаешь это не поэтому", ” огрызнулась она. “Ты делаешь это, потому что считаешь эту маленькую француженку милой”.

Ого, подумал он. Так вот оно что. На самом деле, он действительно считал Моник Дютурд милой, но дать Пенни понять, что это не показалось ему самой умной идеей, которая когда-либо приходила ему в голову. Он сказал: “Да, и я помог Дэвиду Голдфарбу, потому что он был просто самым красивым существом, которое я когда-либо видел”. Он закатил глаза и вздохнул, как будто действительно так думал.

Пенни изо всех сил старалась не злиться, но у нее ничего не получалось. “Черт бы тебя побрал", ” сказала она нежно. “Ты — кусок работы, не так ли?”

“Должен быть, чтобы не отставать от тебя", — сказал он. Это была лесть, но лесть с большой долей скрытой правды. Он продолжил: “Кроме того, с Пьером, Какашкой в Ящерице, заниматься нашим обычным бизнесом не так просто, как раньше. Мы должны благодарить Бога, что он не сдал нас. Так что мы попробуем что-нибудь другое на некоторое время, хорошо? И его сестра предупредила нас, что Ящерицы поймали его.”

Пенни все еще не выглядела счастливой. “Я знаю, когда со мной сладко разговаривают, Рэнс Ауэрбах. Я тоже знаю, когда меня обманывают. И если это не один из тех случаев…”

“Тогда это что-то другое", — сказал Ауэрбах. “Это то, что я пытался тебе сказать, если бы ты только выслушал меня”.

“Ты пытался рассказать мне о самых разных вещах", — кисло сказала Пенни. “Я не слышал многого из того, что я бы назвал правдой. Но ты обязана и полна решимости попробовать это, не так ли?” Она подождала, пока Рэнс кивнет, затем кивнула сама. "Ладно. Если это сработает, отлично. Если этого не произойдет, или если ты начнешь дурачиться за моей спиной, то не найдется места достаточно далеко, чтобы ты мог спрятаться.”

Рэнс снова кивнул. “Мне нравятся безнадежные дела. Я должен. Я приютил тебя некоторое время назад, не так ли? Или тебе удалось забыть об этом?”