Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Разве вы не слышали?” — удивленно воскликнула другая женщина. “Но нет, вы не могли этого сделать — вы были в Каире. Как глупо с моей стороны. Что ж, боюсь, Бизнес-администратор Кеффеш теперь Заключенный Кеффеш. Его поймали на торговле имбирем с известным тосевитом. Трава — такая досадная помеха.” Она говорила с самодовольным превосходством человека, который никогда не пробовал.

“Правда: трава действительно неприятна", — сказал Феллесс глухим голосом. Если Кефеш был заключенным, его, по-видимому, допросили, и он, по-видимому, признался и рассказал все, что знал, в надежде добиться снисхождения. Феллесс задавалась вопросом, считал ли он свои отношения с ней достаточно важными, чтобы сообщить об этом властям.

Так или иначе, она скоро все узнает. Либо ничего не произойдет, либо она получит еще один неприятный телефонный звонок от посла Веффани. Или, возможно, Веффани не стал бы утруждать себя звонком. Возможно, он просто пошлет сотрудников правоохранительных органов обыскать ее комнату и арестовать, если они обнаружат какой-либо незаконный имбирь — избыточность, если таковая вообще существовала.

Но затем она сделала отрицательный жест под столом. Веффани мог приказать обыскать ее комнату, пока она была в Каире. Если бы он сделал это, то, без сомнения, передал бы по радио приказ о ее аресте в административный центр Гонки. Поскольку он этого не сделал, возможно, Кеффеш все-таки не впутал ее в это дело. Во всяком случае, она могла надеяться, что он этого не сделал.

Она потягивала ферментированный фруктовый сок, который сопровождал ее еду. Алкоголь был удовольствием, знакомым по Дому, и она не возражала против вкуса этой конкретной тосевитской вариации на эту тему. Однако по сравнению с имбирем алкоголь казался довольно бледной штукой. "Я попробую снова", — яростно подумала она. Я сделаю это, клянусь императором.

Когда она опустила свои глазные башенки, ирония клятвы ее повелителя при созерцании незаконной травы поразила ее. Она пожала плечами. Император не знал, чего ему не хватает. Пройдет много лет, прежде чем он узнает об этом, если вообще узнает.

Узнав новости о Кеффеше, выйти из трапезной и вернуться в свою комнату было похоже на побег, почти так же, как выбраться из машины дикого Большого Уродца. Но этот французский мужчина не мог преследовать ее здесь. Телефон, этот опасный инструмент, мог — и сделал. Она вздрогнула, когда он зашипел. “Старший научный сотрудник Феллесс", ” сказала она. ”Приветствую вас".

Как она и опасалась, на ее мониторе появилось изображение Веффани. “И я приветствую вас, старший научный сотрудник", — ответил он. “Добро пожаловать домой. Надеюсь, ваше путешествие из Каира прошло хорошо?”

“Я благодарю вас, высокочтимый сэр. Да, все прошло достаточно хорошо.” Феллесс был рад придерживаться вежливых общих мест. “Во всяком случае, все шло достаточно хорошо, пока я не приземлился здесь, в Марселе”. Ей не составило труда разыграть негодование, рассказывая о выходках своего водителя.

И Веффани проявил там сочувствие, хотя в других местах проявил себя гораздо хуже. “Это проблема здесь, и это проблема во многих частях Tosev 3, где мы правим напрямую”, - сказал он. “До того, как мы приехали в Тосев-3, Большие Уроды даже не оборудовали свои автомобили ремнями безопасности. Они убивают друг друга десятками тысяч и кажутся совершенно равнодушными к этой бойне".

“Я считаю, что мне повезло, что я не был среди убитых сегодня утром”, - сказал Феллесс.

“Я рад, что тебя там не было”, - сказал Веффани. “Я не получил ничего, кроме прекрасных отчетов о вашей работе в Каире, и мне доставляет немалое удовольствие сообщать вам об этом”. “Это очень хорошие новости, господин начальник", — ответил Феллесс. Ты даже не представляешь, как это хорошо. Если бы у вас действительно была такая идея, вы бы сказали мне что-то совершенно другое. И вы тоже получили бы от этого немалое удовольствие. “Это был очень интересный опыт, и я многому научился”.

“Правильно ли я понимаю, что ваша комиссия пришла к выводу, что тосевит Уоррен действовал так, как он действовал по политическим соображениям, а не по прихоти или от отчаяния после того, как его обнаружили в его усилиях против нас?” — спросил Веффани.

“Да, таково общее мнение”, - ответил Феллесс. “Благодаря данным, полученным Страхой из частных тосевитских источников, никакой другой вывод не казался возможным”.

“Очень жаль”, - сказал Веффани. “Я бы предпочел считать его дураком, но он хорошо служил своей не-империи”.

“Он был кровожадным варваром, и я рад знать, что он мертв и больше не представляет опасности для Расы”, - сказал Феллесс.

“Я согласен с каждым словом из того, что вы сказали”, - ответил Веффани. “Однако ничто из этого никоим образом не противоречит тому, что я сказал".