Ожидай странника в день бури

– Это Колесница Осириса, дети мои! Где вы взяли эту картинку? Очень оригинальная картинка... Осирис – Тайна Египта! Бог всех Богов и Дух всех Духов. Как вам это нравится? Египтяне высекли свои Тексты Пирамид в камне, на всеобщее обозрение, – и все так и осталось скрытым. Вот фокус, а?

– Вы говорили об Осирисе...

Сиур вложил в свою фразу всю деликатность, на которую был способен.

– Не подгоняйте меня, сударь. Я все помню! А вы нарушаете ход моих мыслей. Я продолжаю. Осирис был той субстанцией, «небесной пищей», которой жили двойники в Ином Мире. «Троном ему служили никогда не заходящие звезды, а его слугами были светила нетленные. В его владение входило все небо, и он объединил в себе бесконечность прошлого с бесконечностью будущего...»

Старик шпарил без запинки, как по-писаному.

– А еще у египтян был Тот, Бог Мудрости. Есть так называемые Книги Тота: они содержат в себе все, и это намного больше, чем вы можете себе представить.

– Виолетта Францевна тоже что-то говорила нам про Книгу Тота или Символы Тота, не помню. – Тина шепнула это на ухо Сиуру, и он на мгновение перестал воспринимать все остальное, кроме ее тихого шепота. С трудом ему удалось вернуться к смыслу сказанного.

– Как вы сказали? Книга Тота?

Ученый возмущенно воззрился на него.

– Вы что, не слушаете, молодой человек? Да, есть Символы Книги Тота! Смысл которых мы до сих пор не сумели открыть. Потому что мы не там ищем ключ! Понимаете, в чем дело? Мы не там ищем!

Он перевел дух и поправил сползшие на нос очки.

– Ваша картинка – это Седьмой Символ Книги Тота.

– А сколько их всего? – робко вставила Тина.

– Много. Но вам не это нужно. Книга Тота пронизана сетью скрытых связей. Впрочем, как и жизнь.

Эксперт посмотрел на них и засмеялся. Смех оборвался внезапно, так же, как и начался.

– Ваша картинка – Символ Пути Осириса. Таких символов всего Семь. Магическое число...

* * *

Тина и Сиур вышли из музея озадаченные.

– Возможно, таких фигурок всего семь.

Она достала из сумочки темные очки. Яркое солнце слепило глаза.

– Может быть. Таких семь, а всяких других – двадцать семь.

– Не думаю. Вещица редкая. Это нам и ювелир сказал, и Альберт Михайлович это всегда подчеркивал. И эксперт сказал бы то же самое, если бы мы ему показали Будду.

Тине было жарко, и она захотела пить.

– Да, пожалуй. – Сиур задумался. – Допустим, фигурок всего семь. Одна у нас. Вторая была у вдовы, и мы ее судьбы не знаем. Где-то существует еще пять. И этим людям тоже угрожает опасность.

– Но если кто-то охотится за статуэтками, то он знает их тайну. Зачем-то они ему нужны.

– Может, символы нельзя прочитать по отдельности? Или обладание Буддой является каким-то признаком, отличающим одних людей от других. Или фигурки имеют гораздо большую ценность, когда их семь. Вариантов великое множество. Мы можем быть очень далеки от истинной разгадки...

Тина согласилась, что это так.

* * *

Людмилочка то и дело оглядывалась, – на заднем сиденье автомобиля лежали большие пакеты, в которые девочки из магазина Жорика завернули ее покупки. Она вспомнила, какая непреодолимая робость охватила ее при виде шикарной витрины, как она боялась входить, и Влад чуть ли не силой втащил ее в салон модной одежды.

Благоухающие духами, ухоженные продавщицы наводили на нее панический ужас. Она чувствовала себя среди них, как золушка в разгар бала, когда истекло время и ее блестящий наряд превратился в жалкие лохмотья. Она вся внутренне сжалась и не могла слова вымолвить. Влад заметил многозначительно-насмешливые взгляды наглых размалеванных девчонок, сжал зубы и прошел в кабинет заведующего, из которого немедленно выкатились все насмерть перепуганные сто двадцать килограммов самого Жоры, который, махая пухлыми ручками и брызгая слюной, заставил продавщиц «уважать клиента».

Людмиле подобрали красивое платье кораллового цвета, строгое и изящное, туфли, сумочку. Прочие мелочи – бижутерию, белье, – преподнес в подарок снова обретший свою вальяжность Жорик. Он любезно проводил покупателей к выходу и, когда за ними закрылась дверь, с облегчением вздохнул и вытер обильно выступивший пот.

Продавщицы в ожидании грозы сбились в стайку за самым дальним прилавком. Но хозяин только бросил на них испепеляющий взгляд, махнул рукой и прошествовал обратно в свой кабинет, где продолжил просмотр фильма, от которого его так некстати и грубо оторвали.

Влад посмотрел на сияющее счастьем лицо Людмилочки и в очередной раз подумал, что мир несправедлив к женщинам, особенно к хорошим.

Он остановил машину около «Макдоналдса», и через пару минут ему подали два пакета еды и большую бутылку колы.

– Что-то я проголодался. Жаль, пива нельзя выпить!

Они нашли тихое местечко в тени подстриженных деревьев и с аппетитом принялись за еду. Людмилочка ела жареную картошку, запивая ее холодной колой, и чувствовала себя такой счастливой, какой бывала в давно забытом детстве, когда, пробираясь утром к новогодней елке, с замиранием сердца обнаруживала там подарки.

– Знаете, Влад, у некоторых людей, – не у всех, конечно, – есть тайное имя. У меня есть. А у вас?