P.S. Я все еще люблю тебя

– Вау. Это забавно. У моей прабабушки сексуальная жизнь активнее, чем у меня.

Я не могу удержаться от вопроса.

– Так значит… полагаю, у тебя не было секса с большим количеством девушек? – Поспешно я добавляю, – Прости, я чересчур любопытна. – Я почесываю щеку. – Можно даже сказать, не в меру любознательна. Ты не обязан отвечать, если не хочешь.

– Нет, я отвечу. У меня никогда и ни с кем не было секса.

– Что! – Я не могу в это поверить. Как такое может быть?

– Почему это так шокирует тебя?

– Не знаю, полагаю, я просто думала, что все парни делали это.

– Ну, у меня была только одна девушка, и она была религиозной, поэтому мы никогда этим не занимались, что было отлично. В любом случае, поверь мне, не все парни занимаются сексом. Я бы сказал, большинство не занимается. – Джон замолкает. – А что насчет тебя?

– Я тоже никогда этого не делала, – говорю я.

Он озадаченно хмурится.

– Постой, я думал, что ты и Кавински…

– Нет. Почему ты так подумал? – О. Видео. Я сглатываю. Я надеялась, что, возможно, он был единственным человеком, который его не видел. – Итак, ты видел видео в гидромассажной ванне.

Джон медлит, а затем отвечает:

– Ага. Сначала я не знал, что это была ты, до вечеринки в честь капсулы времени, когда узнал, что вы, ребята, встречались. Один парень из класса показал мне его, но я не вглядывался внимательно.

– Мы просто целовались, – произношу я, опустив голову. – Лучше бы ты его не видел.

– Почему? Честно говоря, для меня это вообще не важно.

– Полагаю, мне нравилась мысль о том, что ты видишь меня неким определенным образом. Я чувствую, что люди сейчас смотрят на меня по-другому, а ты думал обо мне по-прежнему, как о старой Ларе Джин. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Я так

тебя и вижу, – говорит Джон. – Для меня ты все та же. Я всегда буду видеть тебя такой, Лара Джин.

Его слова, то, как он смотрит на меня, заставляет меня почувствовать тепло внутри, почувствовать себя счастливой, вплоть до замерзших пальчиков на ногах. Мне хочется, чтобы он поцеловал меня. Хочу узнать, будет ли его поцелуй отличаться от поцелуя Питера, сможет ли он отогнать боль. Заставит ли он меня забыть его, хотя бы на время. Но, возможно, Джон чувствует это – то, что Питер каким-то образом здесь, с нами, в моих мыслях, и что этот момент не будет только нашим, поскольку он не делает первый шаг.

Вместо этого он задает вопрос.

– Почему ты всегда зовешь меня полным именем?

– Я не знаю. Полагаю, это то, как я думаю о тебе в своих мыслях.

– О, значит ли это, что ты часто обо мне думаешь?

Я смеюсь.

– Нет, это значит, что когда я о тебе думаю, что бывает не очень часто, то думаю о тебе так. В первый день в школе мне всегда приходится объяснять учителям, что мое первое имя – Лара Джин, а не просто Лара. А помнишь, как потом из-за этого мистер Чадни начал называть тебя Джон Амброуз? «Мистер Джон Амброуз».

С преувеличенно напыщенным английским акцентом Джон произносит:

– Мистер Джон Амброуз Макларен Третий, мадам.

Я хихикаю. Прежде, мне никогда не приходилось встречать Третьего.

– Ты серьезно?

– Ага. Это раздражает. Мой папа – джуниор, поэтому он Джей-Джей, а вся моя семья до сих пор называет меня Малышом Джоном. – Он морщится. – Я бы предпочел быть Джоном Амброузом, чем Малышом Джоном. Звучит как рэпер или тот парень из «Робин Гуда».

– У тебя такая фантастическая семья. – Вообще-то, я видела только маму Джона, когда она его забирала. Она выглядела моложе остальных матерей, у нее была такая же, как у Джона молочно-белая кожа, и ее волосы цвета соломы были длиннее, чем у других мам.

– Нет. Моя семья совсем не фантастическая. Вчера вечером на десерт мама приготовила желейный салат. А мой папа, как бы, ест стейки только сильной прожарки. Мы отправляемся в отпуск только туда, куда можем поехать на машине.    

– Я думала, твоя семья была … ну, вроде как, богатая. – Мне тут же становиться стыдно за высказывание «богатая». Нехорошо говорить о чужих деньгах.

– Мой отец очень скуп. Его строительная компания довольно-таки успешная, но он гордится тем, что сам всего добился. Он не учился в колледже, так же, как и никто из моих дедушек и бабушек. Мои сестры были первыми в нашей семье.

– Я не знала этого о тебе, – признаю я. Все эти новые детали, которые я узнаю о Джоне Амброузе Макларене!

– Теперь твой черед рассказать мне то, чего я о тебе не знаю, – говорит Джон.

Я смеюсь.

– Ты уже знаешь больше, чем большинство людей. Мои любовные письма это обеспечили.

***

На следующее утро я чихаю, надевая пальто, и Сторми выгибает подведенную карандашом бровь.

– Простудилась, играя вечером в снегу с Джонни?

Я поеживаюсь. Я надеялась, что она не поднимет эту тему. Последнее, что мне хочется, – это обсуждать ее полуночное свидание с мистером Моралесом! Мы проследили, как Сторми вернулась в свои апартаменты, а затем выждали полчаса, прежде чем Джон вернулся к мистеру Моралесу. Я слабо отвечаю:

– Простите, что мы сбежали. Было так рано, что мы не могли уснуть, поэтому решили поиграть в снежки.

Сторми отмахивается.