Падший ангел. Явление Асмодея (СИ)

Инквизитор в городе – и участь священника предрешена. Только собаки не обвинят его в грехе. Он жадно смотрел на свои бесстыжие цветки, что раскрыли бутоны в саду. Он жадно смотрел, чтобы в последний раз… В последний раз насладиться этим легким полетом бабочки над цветком, увидеть прозрачную каплю росы на стебле… в последний раз…, в последний…. Хоть что-то прозрачное есть в этой жизни. Ему не хотелось думать ни о чем! А что тут думать? Он выйдет им навстречу, а ее спрячет. Вот итог его борьбы. Главное, она навсегда уйдет из этих проклятых мест. Инквизитору не достанется! Никогда! Пусть ищет мясо для костров в другом месте.

Еще он мысленно возвращался в свой храм, к тому визиту незнакомца. Встреча, которую он ждал и готовился, состоялась. ОН показал, где ЕГО логово. ОН выбрал Храм Божий. Что могло быть лицемернее и проще? ОН показал, что ничто не свято. Демон может порушить любую святыню, надругаться над чем угодно.

Священник завершил чертеж, который он передаст Кристине. Это был план ее побега вместе с Инессой. Болезнь лишила его возможности проводить в эти дни службы, но он провел их в своей душе, вставая перед распятием каждый день, и вымаливая у Господа прощение для всех. Но почему так ярко вспыхивают в памяти фрагменты детства. Уж не к скорому ли концу земного пути? Подобное происходило с ним несколько раз в жизни, именно тогда, когда он боролся с тяжкими недугами.

Голоса, звонкие голоса в большом каменном доме, врывались в его сознание сегодня! Голоса, летевшие из разных комнат! Голоса из тех далеких времен… Голоса ребенка. Ему слышались голоса того ребенка, которым он стал.

Почему он тогда, в шестилетнем возрасте, вихрем носился по дому, останавливался и кричал как ошалелый? Он звал мать! Но чем он был напуган? Ну конечно, приходом незнакомца! Как давно ОН посещал их дом! И как мог из того ребенка выйти священник?

Еще одно воспоминание приоткрыло ему занавесу над скопищем причин, которые стали роковыми для жителей Кодена. Одно угадывалось – его жизнь сопровождал кто-то еще. Почему он об этом так поздно подумал?

Приход Гостя в храм и голоса из детства. Так сознание хочет соединить еще какую-то невидимую нить. Вот причина, подтолкнувшая к воспоминаниям! Вот то, что он теперь не хотел признавать, и незаметно для себя старательно обходил эту тему. Еще разгадка, так своевременно пришедшая к нему. Они уже встречались и лишь теперь он это понял! Это было тогда, когда маленький человечек почувствовал свое одиночество, и искал ответа.

Круг замкнулся. Дьявол преследовал его всегда, всю жизнь. Во всяком случае, ОН незримо присутствовал рядом во всех его помыслах, вершил дела от его имени… И ОН дождался своего часа – и вселялся в него теми страстными ночами встреч с Мартой и Кристиной. Завеса тайны необратимо приоткрывалась? Когда он искал мать – он находил не ее, а Демона. Значит, мать его не оставляла никогда, но только с одной целью. Она знала, кто займется ее сыном.

«Моя жизнь протекала в присутствии Дьявола. И я не знал об этом, будучи глухим и ослепленным. Как я заблуждался! Теперь поздно думать о спасении…».

Из-за яблони подкралась Кристина и стебельком, тонким, как его обладательница, стала щекотать ему шею. Он вздрогнул, и ручейком зазвенел ее голос. Она вырвала его из забытья. И защебетали на ветках птицы, и вокруг заиграла под солнцем трава. Он неохотно повернулся к ней.

– Ну тебе, то есть, Вам совсем не щекотно, – обиделась Кристина.

– Ты заходила к Инессе? Может ей чего нужно?

– Я только от нее. Мы играли в лягушек, она так смешно надувала щеки и крутила глазами. Вот так! Нет, у меня не получается.

– В лягушек? А кто предложил?

– Поиграть? Сама не знаю…

– Кристинка, присядь рядышком.

– А Вы разве в детстве не играли в лягушек?

– Ты спрашиваешь о моем детстве?

– Угу.

Священник стянул с себя плед и наклонился к Кристине.

– Вы думаете о чем-то другом и переспрашиваете меня постоянно, – заметила Кристина.

– Да-да… В детстве… я припоминаю… весной, теплой-претеплой, в застоявшейся озерной заводи мы стоим по колено в талой воде, вытаскиваем клейкую лягушачью икру и бросаемся ею. Пока догонишь кого-нибудь – измаешься – а в руках уже нет ничего…

– Ой! Я ужасно боюсь брать в руки эту гадость. Особенно боюсь жаб. Они холодные и противные. И у них страшные глаза, как у некоторых людей.

– Людей?

– Ну да. А вы не замечали? …Как подумаю про них – дрожь пробирает. Б-р – р-р!

– И тебе захотелось играть в лягушек?

– Что?…А! Да это Инесса сама начала корчить рожи, – быстро проговорила Кристина. И уже было заметно, что мысли ее унеслись далеко от этой темы. – Ей очень нравится играть в такое. Она сильно изменилась после того случая, когда вы ее спасли. Стала такой забавной…

Кристина взяла руку священника, поцеловала и вдруг неожиданно спросила:

– Разреши мне называть тебя и обращаться с тобой так, как я хочу?

– Да-да, конечно.