Падший ангел. Явление Асмодея (СИ)

– Войско нужно послать, – продолжал Бургомистр. – Прочесать все места. Вычистить и повесить всех, кто там засел. Камерарий! Изыщем средства на подробное изучение этого дела.

– Кто ответственен за это перед законом? Наша первейшая обязанность установить… – ответствовал – канцлер.

Потом сочли своим долгом высказаться ратманы, потом еще кто-то… Все понимали одно – они бессильны перед той стихией, что появилась в этих краях, а бургомистр делает вид, что это шайка лесных разбойников.

Бургомистр что-то заметил – пошептался со свитой. На всякий случай бросил взгляд на набатный колокол, откуда башенный сторож смотрит за местностью, подлежащей его охране, и указал на один из трупов.

– Этого занесите в зал. Живее!

Ратманы зашушукались. Солдаты, что стояли в стороне, подошли исполнять приказание.

– Господин Бургомистр, можно через главный вход?

– Да.

– Тогда давайте встанем на одну ступень и понесем с четырех сторон держась за покрывало, – обратился начальник караула.

Заседатели Ратуши быстро преодолели высокую каменную лестницу и вошли в здание вслед за внесенным телом. Зал их встретил потемками. Дневной свет проникал через разноцветные стекла, вставленные в резные оконные рамы. Чуть больше света скопилось под сводчатым потолком с бронзовыми люстрами, из которых каждая изображает подобие большого древесного сука с разветвлениями и крупными листьями.

От увиденного подкашивались ноги наиболее старых господ, но они держались, с сожалением отвергая возможность присесть на резные скамьи ратманов, застывшие в глубине залы, на возвышении, за бронзовой перегородкой.

– Вот сюда, подальше от мощехранильницы.

Солдаты переглянулись. Им показали на огромный дубовый стол, на котором блестел позолотой ларец, размером с маленький сундучок.

Тело положили под картиной «Страшный суд». Канцлер, некоторое время изучающий сюжет, развернувшийся над бездыханным телом солдата, увидел в этом смысл для их ситуации. Короли и папы, князья и кардиналы – одним словом, все грешники терпят одну и ту же участь, демоны гонят их в ад, а последний представляет собой клокочущее огненное озеро, где чудовища разинули свои прожорливые пасти. Под картиной на латинском языке было написано обращение к судьям: «Juste judicate, filii hominum! Judicium quale facis, taliter Judicaberis…»[4]

– Господин канцлер, я прошу всех и Вас высказать свои мнения.

Участники тайного собрания высказали свои страхи, опасения и передали последние сплетни. Все сводилось к тому, что некто, скорее всего священник, связался с Нечистой силой. Посредника следует допросить и в случае надобности, казнить.

Бургомистр попросил оставить в тайне все высказанные доводы, но засомневался, что без доказательств и разрешения архиепископа, можно схватить викария. Лучше все выведать, священника приструнить и быть осторожными.

Труп унесли, пол вытерли, двери закрылись. Бургомистр Он подошел к одной из аллегорических картин, писанных на дереве, и попросил всех оставить его одного.

Суд. Перед судьями стоит подсудимый, а по сторонам его – дьявол и ангел: дьявол побуждает его принести ложную клятву, ангел же старается отвлечь его от такого греха.

– Добродетели и пороки. Все перемешано.

На высоком седалище сидит городской судья в красной мантии, опушенной белым мехом, с такой же меховой шапочкой на голове и с судейским жезлом в руке. Справа и слева от него сидят советники, которые оживленно беседуют друг с другом; их шестеро, по три с каждой стороны. Перед судьями стоит человек с мечом на боку, с жезлом в руке. Он приводит к присяге какую-то женщину. Последняя клянется, подняв правую руку с прижатыми к ладони пальцами, за исключением указательного и среднего. Позади судейских мест – перегородка, а за ней виднеются юноша и судебный сторож, предъявляющий судьям деловую бумагу. На заднем фоне изображено Воскресение Господне, а наверху – Христос как Судья Вселенной; около Него – Приснодева Мария, Иоанн Креститель и апостолы.

Глава 35

За бродячими утренними туманами в сырых долинах скрывалось тепло, над озером поднимался пар, и к восходу солнца спала ночная напряженность трав, наполнившись влагой, стебли склонялись под выпавшей росой, вокруг все прояснилось и потеплело. В воздухе запахло парным молоком. Марта утонула в тумане, наугад выбирая дорогу.

Две недели женщина не приходила к священнику и говорят, все это время туманы стелились по полянам задерживая работу косарей, дровосеков, травников. Ларс хворал. Отец Марк отказывался разговаривать, только исповедовал.