Пандемия

За столом сидели трое и… пировали. На полу и на столе валялись пустые коробки из-под сухих пайков. Миллен сразу узнал трех обнаруженных экспедицией деревенских жителей. Они уставились на Миллена расширенными от страха глазами, потом вскочили и, спотыкаясь о складные стулья, бросились к выходу.

Миллен быстро опустил винтовку на землю и вскинул обе руки.

– Стойте! Погодите! Я из ЦКПЗ!

Он указал на белые буквы на жилете.

– Я был здесь раньше. Я – американец. Пришел помочь.

Он загородил руками выход. Девочка лет тринадцати остановилась.

– Да, я – американец. Я пришел помочь, – повторил Миллен.

Селяне наконец успокоились. Через несколько минут он убедил их вернуться за стол. По-английски говорила только девочка, которая назвалась Халимой. За едой она рассказала о нападении на лагерь. Миллен, слушая рассказ непосредственного свидетеля, с трудом сдерживал эмоции.

Когда началась стрельба, селяне спрятались под койками в палатке-изоляторе, а затем, по приказу Пейтон, укрылись в кустах на окраине лагеря, откуда наблюдали за ходом налета.

– Они бежали, женщина с черными волосами и гладкой белой кожей, мужчина и девушка с рыжими волосами. В нее попали…

– В кого?

– В рыжеволосую девушку.

Миллен отклонился на стуле, потеряв дар речи.

– Мне очень жаль, – быстро добавила Халима.

Миллен отвел взгляд на белый тент, колыхавшийся на утреннем ветру.

– Что было потом? – спросил он севшим голосом.

– Черноволосая женщина подхватила ее, они вместе добежали до машины и уехали. Потом взрыв. Машина опрокинулась. Опять стреляли. Дальше я не видела, извините.

– Спасибо за рассказ, – кивнул Миллен.

После того как они закончили есть, юноша спросил, куда они направлялись. Халима пожала плечами.

– Я еду в Мандеру, – сказал Миллен. – Если хотите, можете ехать со мной.

Девочка заколебалась.

– Я уверен, что кенийское правительство вскоре оборудует пункты сбора выживших. Там будет вода и пища. Работа, возможно, тоже найдется. Это намного лучше, чем оставаться здесь.

Халима переговорила с остальными.

– Хорошо, мы поедем с вами.

* * *

Инструкции на случай командировки требуют сообщать в оперативную группу о смене постоянного расположения, но, так как сама оперативная группа была эвакуирована из Найроби, Миллен позвонил в ЦЧО в Атланте.

– Вы не эвакуировались? – уточнил оператор.

– Нет. Я все еще здесь…

– Минуточку.

На заднем фоне Миллен различал сотни голосов, говорящих одновременно, словно в корпус ЦКПЗ перевели нью-йоркскую фондовую биржу. Он уловил обрывки разговоров:

– Пятьдесят тысяч случаев в Канзасе.

– ВМС подтвердили случаи заболевания на трех авианосцах.

Оператор снова включился на линию.

– Оставайтесь на месте, доктор Томас. У нас тут сложное положение. С вами свяжутся.

– Я не могу здесь оставаться, – сказал Миллен, однако оператор уже отключился.

После звонка Миллена не покидали мысли о происходящем в Атланте и других частях Америки. Пятьдесят тысяч случаев в Канзасе? Неужели вирус, который они обнаружили в Кении, проник в США?

Ему отчаянно хотелось узнать, что происходит, и сообщить кому-нибудь, куда он направлялся.

Звонить было некому. За исключением одного номера.

Глава 46

Эллиот не помнил, как уснул в кресле, но, проснувшись посреди ночи, обнаружил, что сидит, накрывшись одеялом, с пультом на коленях перед работающим телевизором.

Он несколько раз кашлянул, пощупал лимфатические узлы на шее. Набухли. Лоб покрылся испариной. Хотя температура была невысокой, сомневаться не приходилось – он заразился.

На телеэкране ведущий выпуска финансовых новостей говорил, стоя перед графиком с устремившейся вниз красной кривой линией:

– После сообщений о том, что Сингапур закрывает границы и объявляет военное положение, а также слухов, что Китай вскоре закроет вход в порты, чтобы предотвратить дальнейшее распространение вируса Х1, фондовые рынки Азии за день потеряли сорок процентов своей стоимости. ВОЗ перестала публиковать оценки масштабов эпидемии. Очевидно, реальные показатели распространения инфекции намного выше, чем сообщалось ранее. Страхи передались рынкам. В Америке нью-йоркская биржа и «Насдак» прекратят работу в час дня в знак памяти жертв «черной пятницы». Ожидаются серьезные потери. Фьючерсы торгуются со скидкой в двадцать процентов…

Зазвонил телефон. Эллиот, не до конца проснувшись, взглянул на дисплей мобильника. Номер был ему незнаком.

– Шапиро слушает.

– Сэр, это Миллен Томас. Я позавчера вам звонил. Из команды доктора Шоу.

Эллиот выпрямился.

– Я вас помню, Миллен. Чем могу помочь?

– ЦЧО в Атланте, похоже, совершенно перегружен. Я – в лагере, в той деревне, где произошел налет.

Эллиот не поверил своим ушам. Весь персонал ЦКПЗ после рейда был эвакуирован из Кении.

– Вы все еще в Кении?

– Да, сэр… Решил остаться. Подумал, что смогу чем-нибудь помочь.

Эллиот кивнул.

– Ясно. Что там у вас происходит?

– Кенийцы еще вчера убрали военное сопровождение. Я собираюсь ехать в Мандеру, но не с кем посоветоваться, правильное ли это решение.