Пансионат

Ее крик захлебнулся и беззвучно канул в десятках других, а двинуться дальше дверей было попросту невозможно: на полу шевелилось, стонало, выкрикивало чьи-то имена живое месиво, на которое напирали пассажиры, одновременно выбежавшие из купе по всей длине вагона. Еще секунда-другая, поняла Ирина, и образуется безобразная давка, перемалывающая кости и сминающая тела, и ничего не оставалось, как броситься вперед, будто с моста:

— Звездочка!!! Ры…!!!

Но секунды прошли — и безумие схлынуло, не доплеснув чуть-чуть до критической точки. Люди постепенно поднимались с пола, находили друг друга, вопли перешли в возбужденное жужжание. Кто-то уходил в купе, а многие прямо здесь, в проходе, поприлипали к окнам, переговариваясь с нездоровым, экзальтированным любопытством. На том конце вагона она заметила две рыжие детские головы, приникшие к стеклу. Разумеется, они и не подумали вернуться к родителям. И даже, наверное, не успели испугаться.

Поезд стоял. Ирина поняла это уже после того, как опрометью пересекла вагон и по-куропаточьи обхватила детей за плечи. Над и головами маячил за стеклом уже неподвижный, невыразительно равнинный пейзаж с чахлыми деревьями лесополосы.

— Круто, — сказал Рыжий-Рыжий. — Наверное, стоп-кран сорвали.

Обернулся через плечо: через всю щеку у него шла свежая ссадина, и ближе к виску на ней проступали рядком мелкие темно-красные бисеринки.

— Все ка-а-ак повалились! — восторженно выдала Звездочка.

— Интересно, — добавил Рыжий-Рыжий задумчиво. Потер висок, размазывая кровь.

Ирина сглотнула. Не орать, только не надо орать на них.

— Пошли, — сказала стерто, чуть слышно. И железными клещами вцепившись в их запястья, потащила за собой.

Рыжий сидел в купе, разложив ноутбук на столике, разноцветные рекламы с которого усеивали дорожку на полу. Кивнул, почти не повернув головы:

— Целы?

— Почти, — ядовито сказала Ирина. — Аптечку дай.

— В кофре возьми. Черт, коннект никакой… Где мы сейчас, ты не в курсе?

Он мне никто, никто, никто, — несколько раз подряд, как мантру, повторила она про себя. Он не может вывести меня из себя. Он вообще не имеет значения.

— Выйди, узнай, — она все-таки накручивала себя изнутри и ничего не могла с этим поделать. — Хотя бы сейчас подними задницу и выйди!.. если раньше не…

— А смысл? — Рыжий впервые коротко глянул на нее поверх крышки ноутбука. — Там и без меня было кому толпиться. Как дети?

— Живы, — огрызнулась Ирина.

Звездочка возбужденно, путая слова и проглатывая «р», — а ведь поставили уже, и логопед питомника поручилась, черт, при чем здесь?… — принялась рассказывать отцу, как здорово подпрыгнул поезд, как все полетели друг на друга, а Рыжий-Рыжий нарочно… Неправда!!! — заорал сын, и на этом месте в Ирине будто выключили звук, она совершенно перестала их слышать. Нагнулась к упавшему кофру, загромоздившему половину их просторного купе, нащупала аптечку в боковом, по счастью, оказавшемся сверху отделении.

— Рыжий-Рыжий, подойди сюда.

— Не!.. — завизжал он, как маленький; в восемь-то лет, куда они там смотрят в питомнике?! — Щипать будет!

— Это перекись, она не щиплет. Давай-давай, будь мужчиной.

— Не!!!

Сын поднырнул у нее под рукой и выскочил из купе. Дочка мгновенно и бесследно, будто струйка песка между пальцами, завеялась следом. Ирина бессильно крутнулась на месте, и тут ее, наконец, прорвало:

— Рыжий!!!

— А? — он не поднял глаз от монитора, и она метнулась к столику — вырвать и расколотить нафиг этот идиотский ноутбук!!! — но Рыжий в последний момент ловко выдернул его почти из-под ее пальцев, спрятал за спину. — Ир, успокойся. Я пытаюсь выяснить, что происходит.

— В инете?!

— А где? Ты, если хочешь, попробуй выйти и разобраться на месте, посмотрим, как оно у тебя получится. Заодно и детей приведи.

Двери купе работали на элементах, ими нельзя было хлопнуть.

Детей в проходе не было. Ирина осмотрелась, прикидывая, в каком купе ехали их дорожные друзья — самообман-отсрочка, на самом-то деле она не сомневалась, что их не окажется и там. Но тот, первый ужас уже прошел, перегорел. Она развернулась и решительно, будто видела цель, направилась к выходу.

Большинство пассажиров толпились там, оккупировав купе проводника и просторный перламутровый тамбур. Вагон был открыт, изящная лесенка спускалась к полотну, и некоторые уже курили у насыпи. Рыжий-Рыжий и Звездочка сидели на корточках там, где начиналась жухлая осенняя трава, солнце фокусировалось на их макушках двумя раскаленными золотыми искрами. В общем-то, довольно близко, да и не двинется же поезд, в самом деле, без предупреждения. Ирина не стала их пока звать.

Сойдя на полотно и оглядевшись по сторонам, она прикинула себе жертву: представительного мужчину с дорогим кейсом и квадратиком мини-мобилки у виска. Он уже должен был знать.

Ненавязчиво подошла и встала рядом.

— Почему стоим, вы не в курсе? — спросила негромко, с ноткой интимности.

Мужчина оглядел ее непонимающе, мутно — и вдруг выдал длинную, многоэтажную матерную фразу. Ирина попятилась, подвернув щиколотку на гравии.