Читаем Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера полностью

Множество благодарностей заслужили руководители многочисленных ватиканских архивов. Спасибо за то, что они уделили мне время накануне открытия архивов понтификата Пия XII. Я глубоко признателен монсеньору Серджио Пагано, префекту Ватиканского апостольского архива; монсеньору Алехандро Сифресу, директору архива Конгрегации доктрины веры; Йохану Иксу, директору Исторического архива Секции связей с иностранными государствами Государственного секретариата Ватикана. Спасибо Даниэлю Понциани, сотруднику Конгрегации доктрины веры, и иезуиту Брайану Мак-Куарте, научному руководителю центрального иезуитского архива в Риме.

Много кто в Риме тоже достоин благодарности. Среди них мой коллега Мауро Канали, один из ведущих итальянских специалистов по фашистскому ventennio[1012], великолепно ориентирующийся в итальянских госархивах этого периода, а также Томмазо Делл'Эра, который разделяет мой интерес к непростой истории деяний Святого престола на фоне преследований и массовых убийств евреев в Европе. Спасибо Сильвии Гайе Антонуччи, директору исторического архива еврейского сообщества Рима, а также Гади Луццатто Вогере, директору миланского Центрального фонда современной еврейской истории, за их советы. Спасибо за помощь сотрудникам римского Центрального государственного архива.

Я бы хотел также поблагодарить моих многочисленных коллег по Университету Брауна, которые помогали мне, когда я работал над этой книгой. Среди них – Массимо Рива, Майкл Патнем и Джон Бодель. Майкл и Джон помогали мне с латынью (я не слишком хорошо освоил ее на старших курсах), как и Эрика Вальдивиесо, брауновская докторантка, филолог-классик. Спасибо за поддержку Кевину Маклафлину, проректору по научной работе Университета Брауна, и Эду Штейнфельду, директору брауновского Института международной и государственной политики имени Уотсона, а также Матильде Андрейд, сотруднице антропологического факультета. Еще одна благодарность – Полу Дюпе–мл., создателю одноименной Профессорской программы Университета Брауна, обеспечившему бесценное финансирование моих изысканий.

Хочу выразить глубочайшую признательность моему литературному агенту Уэнди Стротман за профессиональную поддержку и ее помощнице Лорен Маклеод. Я также благодарен Лоре Хартман Маэстро за великолепные карты, которые она нарисовала для этой книги.

Мне очень повезло, что в издательстве Random House эту книгу редактировал Дэвид Эберсхофф. Он уже был моим редактором во время работы над книгой «Папа римский и Муссолини» (The Pope and Mussolini). Я не знаю более талантливого редактора в Соединенных Штатах, да и где-либо еще. Чтобы не уходить далеко от Random House, я хочу поблагодарить Энди Уорда и Тома Перри, директора и заместителя директора, а кроме того, Дэррила Оливера, Барбару Филлон и Мишель Джасмин. Особая благодарность – Кристоферу Бренду за сногсшибательный дизайн обложки.

Нельзя не высказать благодарность моим коллегам – историкам Джонатану Петропулосу и Кевину Спайсеру, члену Конгрегации Святого Креста, а также моим друзьям Бобу Бару, Кэтрин Дэрроу и Питеру Дэрроу, которые не пожалели времени на то, чтобы прочесть одну из первых рукописей этой книги и сделать ценные замечания и предложения (в случае Джонатана и Кевина еще и поправки). Кроме того, моя жена Сьюзан Керцер прочла черновой вариант книги и внесла свои предложения. Несмотря на все опасения, наш брак выдержал это испытание. Я весьма признателен ей и за ценные замечания, и за терпение (и за многое, многое другое!).

Не могу завершить этот раздел, не вспомнив о моем отце, чьим незримым присутствием осенены страницы этой книги. Будучи иудейским капелланом при союзнических частях, высадившихся на плацдарм Анцио в начале 1944 г., лейтенант Моррис Керцер, которому было тогда 33, проводил службы в винном погребе под артобстрелами, утешал раненых солдат в полевом лазарете, устраивал погребальные церемонии для бойцов-евреев. Он шел вместе с союзническими войсками, когда после месяцев кровавой пробуксовки они прорвали линию немецкой обороны и в начале июня 1944 г. освободили Рим. Через несколько дней он вместе с главным раввином Рима уже проводил службу в римской Большой синагоге – Темпио Маджоре. Это была первая служба, устроенная в величественной столичной синагоге с тех самых пор, как в сентябре 1943 г. немецкие войска захватили город и начали устраивать облавы на римских евреев.

Удивительно, какими путями порой идет наша жизнь. Через почти восемь десятилетий после тех дней я оказался в Риме и вернулся к событиям, в которых участвовал мой отец.

Архивные источники и сокращения

В примечаниях используются следующие сокращения.

АРХИВНЫЕ ИСТОЧНИКИ

Британские архивы

NAK

 (National Archives, Kew, London) – Национальный архив в Кью, Лондон.

CAB (War Cabinet) – Военный кабинет.

FO (Foreign Office) – Министерство иностранных дел.

WO (War Office) – Военное министерство.


Французские архивы

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное