Парадигма греха

Весь вечер играли в лото, пили чай со сладким пирогом. Много шутили, смеялись. Калошин домой не спешил, знал, что к Варе приехал Дубовик. Его удивляло, как они могли часами просто сидеть и тихо разговаривать, при этом Андрей неизменно держал руки Вари в своих ладонях и нежно целовал. Иногда Варя садилась к мольберту, и тогда Дубовик просто, сидя рядом с ней, наблюдал за её работой. Обычно дочь не любила, если кто-то стоял за её спиной, но для своего Андрея она делала исключения во всем. В такие минуты Калошин понимал, что он совершенно лишний, и с удовольствием отправлялся к Светлане.

Будущее свое они уже определили: вслед за Дубовиком, Калошин сделал предложение своей невесте, и теперь они только ждали свадьбы молодых, чтобы, наконец, сойтись и жить в квартире Калошиных одной семьей. Варю Дубовик забирал к себе, в областной центр, где у него пустовала большая квартира.

В какой-то момент Калошин вспомнил беседу со Степанидой Разуваевой и, особо не надеясь на положительный результат, спросил у Ольги Гавриловны:

– Скажите, а вы не слышали о таком деле: до войны в Райцентре была загрызена крысами целая семья?

– А как же! Конечно, слышала! Разве Светлана не говорила вам, что в то время мы жили там. Мой муж, отец Светланы, работал тогда инструктором Райкома Партии. А меня замуж взял из деревни, когда ещё от Райкома Комсомола приезжал к нам в колхоз в командировку. Как я понимаю, ваш интерес об этом связан с работой? – Калошин коротко кивнул. – Я помню, город тогда гудел! Ведь сначала посчитали, что это просто крысы, заболевшие бешенством, началась везде санация, обработка во всех больницах, детских садах, столовых! Везде! Я сама работала в столовой. Мы ходили даже в масках. Квартиру семьи нотариуса Буцевича, это убитые, была обработана сразу, там, как говорил мне муж, крысы валялись повсюду, и потому она стояла несколько дней закрытая. А когда пришли из милиции обследовать её, оказалось, что квартира попросту ограблена! В городе всегда знали, что Буцевичи были богатыми людьми. И деньги с драгоценностями прятали, как потом узнали, под паркетом. Вор весь его разворотил, пока квартира была опечатана. Так вот, муж мне по секрету сказал, что крысы, как установило следствие, были специально запущены в тот дом. Одним словом, семью попросту убили, чтобы ограбить, но для всех горожан в газете писали, что крысы были больны. А вор просто воспользовался смертью хозяев и отсутствием соседей – они тогда со страху несколько дней не жили в своих квартирах. По секрету арестовали тогда какого-то мужчину, безродного, да и расстреляли, чтобы отчитаться перед начальством. Только муж мой говорил, что настоящего убийцу так и не нашли. Вот такое было дело!

– Я тоже помню это, – сказала Светлана. – Все было так, как рассказала мама.

– Я, вообще-то, не люблю втягивать близких людей в свои дела, но, скажу честно, вы мне помогли!

Глава 16

Утром Калошин и Дубовик встретились во дворе отделения, подъехав, туда почти одновременно.

Пожав тепло друг другу руки, вошли в здание.

У окошка дежурного стояла пожилая женщина в шляпке и ругалась с дежурным. Увидев входящих офицеров, она повернулась к ним:

– Вы начальники? Ваш капитан не желает принимать у меня заявление, – она кивнула на окошко.

– Во-первых, он младший лейтенант, – мягко беря женщину под локоть, сказал Калошин, – а во-вторых, объясните, в чем дело. Только спокойно, без лишних эмоций!

– Я объясняю: в котельной, неподалеку от нашего дома жгут в топке собак! Да-да! Не смотрите на меня так, я не сумасшедшая! Уже две недели к ряду из трубы идет дым, как из крематория! Мне это надоело, я пошла туда, узнать, что там происходит, и увидела в углу несколько собачьих хвостов! Это что же твориться?! У моей соседки пропала недавно собачка, так вот, её хвост там тоже был! Я считаю, что надо с этим разобраться!

– А где эта котельная находится? – поинтересовался Калошин.

Женщина назвала адрес.

– Там ведь рядом поликлиника? Горсовет? Так?

– Ну, да, так и есть!

– А кто работает там?

– Бабка Кербецова, она и живет при этой котельной! Вроде набожная старуха, а вон, какими делами занимается!

– Хорошо, дежурный примет ваше заявление, а заниматься им будет лейтенант Мчелидзе, он разбирается с подобными заявлениями. Пройдите к нему! Дежурный, проводите! – Калошин, считая разговор оконченным, махнул рукой Дубовику, который все это время стоял в стороне и внимательно слушал.

В кабинете мужчины обменялись новостями. Рассказ Калошина о деле Буцевича чрезвычайно взволновал Дубовика.

– Надо, Геннадий Евсеевич, поднимать дело из архива. Разрешение возьмем у Рустемовой, – эту фамилию он произнес, едва заметно поморщившись. Калошин внимательно посмотрел на товарища, а тот лишь отмахнулся: «Потом». – Я же буду здесь разбираться дальше с гостиничными постояльцами.

– Думаешь, Лазарев там, в гостинице? – удрученно спросил Калошин.