Парадигма греха

– Они оба меня ждали: и он, и бабка. Лазарев сказал, что я сделал всё правильно. Похвалил… – скривил он губы. – А на следующий день позвонил Арбенину в школу и назначил ему встречу. Тот пришел вечером. Я слушал их беседу из бабкиного закутка, в котором спал. Из того-то разговора я всё и понял. Арбенин сказал, что принес книгу. Было слышно, что он передал её Лазареву, а тот стал шуршать страницами и что-то бормотал. Тогда Арбенин сказал, дословно, следующее: «Мне стало известно о вашем открытии, оно было бы гениально, если не было бы преступно. Я испортил формулу противоядия, а без неё ваш яд не имеет той ценности, которую представляет. Третью книгу вы не найдете, потому что я её спрятал! Вы страшный человек, и я остановлю вас!» После этого послышалась возня, хрипение и ругань Лазарева. Из нескольких фраз, которыми он перебросился с бабкой, я с ужасом понял, что Арбенин мертв. Они стали обсуждать, куда девать труп. Лазарев предложил вынести на помойку, которая была неподалеку. Бабка обозвала его недоумком и сказала, что тело надо сжечь, – при этих словах Жернов передёрнулся. – Они позвали меня на помощь, чтобы перенести труп в котельную, но меня стало рвать, просто выворачивало наизнанку. Тогда они всё сделали сами. Жечь собак также предложила бабка, потому что кто-то из жильцов сказал, что пахло горелым мясом. Хвосты оставляли, чтобы было доказательство её злодейства с животными.

В комнате повисла гнетущая тишина.

– Думаю, нам надо прерваться на некоторое время. – Дубовик предложил перекусить, так как за всеми делами все забыли про завтрак. И хотя после убийственного признания Жернова о трупах слова о еде звучали несколько кощунственно, но впереди был долгий трудный день, который требовал больших физических и моральных сил.

Еду принесли в номер по распоряжению подполковника. Жернову он настоятельно предложил позавтракать, сказав, что вряд ли в скором времени у него будет возможность вкушать ресторанные блюда. Да и силы терять не следует. И, видимо, молодость взяла свое: Жернов неплохо поел, выпил кофе и снова закурил.

– Убийство Иконникова совершил тоже Лазарев. Когда мы с Воронцовым подошли к калитке дома старика, я ещё ничего не знал. Но когда на снегу возле трупа увидел знакомый след – ботинки у Лазарева были импортные – понял, что он побывал там. Сказал ему об этом, тогда он решил выбросить их. Бабка опять предлагала сжечь, но он сказал, что лучше будет, если сможет навести милицию на ложный след, чтобы успеть найти третью книгу и скрыться из города, пока будут разбираться с другим. Оказалось, что он случайно встретил Лешукова, тот его не узнал, а Лазарев решил подставить именно его.

– А где он взял другие ботинки?

– Да ему их бабка ещё до этого дала, специально, чтобы ездить в деревню, «песни собирать». – Жернов зло усмехнулся.

– Кто решил отравить Солопееву?

– Бабка… Она всегда под своей набожностью скрывала ненависть к красивым, успешным женщинам. Знала их всех до войны и ненавидела. А когда появилась возможность отомстить, сделала это с легкостью, – на лице Жернова появилась маска презрения. – Повезло мне с родственничками!..

– Где она взяла грибы?

– Так у неё ни одна банка припасена, «на всякий случай»…

– Да-а, дела-а… – протянул Калошин, совершенно обескураженный рассказом Жернова. – Прав ты был, Андрей Ефимович!.. Это уже «крысиный выводок», а не один «выродок»!

– Ничего, я думаю, что твои ребята уже остановили деятельность старушки! И грибочки все изъяли! – Дубовик прищелкнул пальцами. – С девочками-провинциалками по наущению Лазарева познакомился?

– Да, чтобы можно было с ним встречаться в гостинице. А когда появилась Алия… Кадимовна, я с девчонками знакомство прервал, извинился, правда… С Алией проще, никто не лезет с вопросами: куда, к кому. Да и женщина она… – Жернов посмотрел на Дубовика и пробормотал: – извините… Понимаете, никаких взаимных обязательств, упреков, свобода во всем… Она, мне кажется, вас предпочла, но я был не в убытке… Да и временное все это… Простите…

Подполковник поморщился:

– Так, ну все понятно, раскрыл ты свою натуру, как орех ядро, какое – не скажу, сам догадаешься!

В этот момент в номер стремительно вошел Ерохин. Покосившись на Жернова, обратился к Дубовику:

– Товарищ подполковник, разрешите?.. Я насчет Кербецовой…

– Докладывай!

– Умерла старушка! Не успели мы! – при этих словах Жернов дернулся, как от удара, и во все глаза посмотрел на Ерохина.

– Когда пришли, она лежала без сознания, а на столе открытая банка грибов! Видимо, на свои же грабли и наступила! Отвезли тут же в больницу, но поздно!

– Может быть, сама?.. Специально? – предположил Калошин.

– Ну, если даже и так, показания её нам по сути ничего бы не изменили, и смерть не помешает закончить дело, – веско произнес подполковник, подавая Жернову стакан с водой, так как тот все не мог придти в себя и хватал ртом воздух, как рыба. – Возьми себя в руки!