Парадокс Атласа

Когда-нибудь однажды Париса исправит эту его проблемку. Или нет. Она ему не мамочка, а он, сволочь такая, один раз ее даже убил. Париса и сама с радостью прикончила бы Каллума, так стоит ли переживать из-за того, что он выбрал смерть посредством отравления печени? Впрочем, возможно, его поведение бесило Парису по другой причине. Доктрина взаимного гарантированного уничтожения – это, конечно, хорошо, но жить совсем без соперников скучно.

И что ей тогда делать? Переключиться на Рэйну?

Париса, утратив покой, перебралась в читальный зал. Все стали просто дико, непредсказуемо непредсказуемыми и потому здорово ей мешали. Атлас разоткровенничался, Каллум напился, верх стал низом, а низ – верхом. Либо же она просто зажилась в этом доме, забыв, как ведут себя нормальные люди. И потому при мысли о новой крови, новых врагах очень порадовалась.

Форумчане. Враждовать с ними, возможно, и не придется, но, если уж они настроены воевать, это поможет развеяться. Хотя вряд ли они в итоге сильно отличаются от Общества. Люди всегда жаждали власти – это константа человечества, правило вернее всякого закона физики. Если человеку никто не вручает власть, он берет ее сам. И расставаться с ней никто не спешит, невзирая ни на какие, даже самые возвышенные моральные принципы.

С другой стороны, возможно, сегодня получится расколоть кого-нибудь другого. Кто подвернется под руку.

Войдя в читальный зал, Париса застала там Далтона. Тот, как всегда, обложился заметками, но при появлении Парисы удивленно поднял взгляд.

– Мисс Камали, – с ноткой удовольствия произнес он, стоило приложить ладони к его щекам и нежно очертить большими пальцами линию скул. – Это вы так привязанность выражаете? Откровенно настораживает.

Он улыбнулся, глядя на нее снизу вверх, излучая тихую радость и нежные волны блаженства. В ответ Париса вскользь поцеловала его в щеку, потом в глаза и в нос. В морщинку усталости между бровей. Спустилась к губам, но в последний миг замерла, давая Далтону запрокинуть голову и затаить дыхание в предвкушении.

Можно было, конечно, сделать все изящно и тихо.

Или же…

Или.

Просто сделать, и всё.

– Соберись, – шепнула Париса, отыскав и распахнув дверь в его мысли.

А затем закрыла глаза и нырнула.

Интерлюдия

Гидеон прищурился, разглядывая парапеты замка, который, на его вкус, был слишком уж сказочным. Такое себе чудачество. Зато Нико наверняка нашел бы цитадель прикольной… Вот это Гидеон, конечно, зря; попасть сюда и так было непросто, а мысли о друге только усугубляли ситуацию (и вызывали сожаление). Однако Гидеон – опять-таки к сожалению, – привык держать слово, даже во вред себе, а он обещал матери оказать услугу. Всего одну.

Рядом взвыл Макс.

(Ведь все начиналось так невинно.)

– Может, угомонишь эту тварь? – спросила Эйлиф, которую никто не звал. Ну или так Гидеон скажет Нико позднее, когда тот спросит, с какой стати она притащилась. (Если, конечно, Гидеон не погибнет внутри жуткой, населенной призраками игровой комнаты чужого подсознания. Если.)

– Макс делает то, что ему нравится. И не груби моим друзьям, – сказал Гидеон, добавив потом для порядка: – Мама.

– Зачем ты вообще его приволок? – проворчала Эйлиф, которая животным в принципе не доверяла. На теплокровных ей было плевать. – Говорила же, вдвоем мы провернем это простенькое дельце намного быстрее.

– Мы, – подчеркнуто произнес Гидеон, – вместе ничего не проворачиваем. И тут все совсем не простенькое. – Он, конечно, ожидал встретить телепатические защитные чары, но проникнуть сюда оказалось почти так же сложно, как в особняк Общества. Крепость окружал лабиринт, заполненный кустами ежевики и живыми кипарисами, а временами на Гидеона и его спутников накидывались какие-то исчадия кошмаров. Не привыкни он к тому, что обитает в царствах снов, так далеко без вреда для себя не забрался бы. – Хотя ты обещала плевое дельце.

Сам виноват, доверился мамочке. Он понятия не имел, давно ли торчит здесь. Недели, если не месяцы. Это было не сновидение и не один из слоев подсознания, о чем Гидеон знал и чего не понял, берясь за дело. Тот, кто соорудил замок и лабиринт, оставил нечто вроде липкой ленты для мух, ловушки, в которую угодил Гидеон и из которой теперь не находил выхода. Можно попытаться проникнуть в замок, но шансы на это стремительно таяли, так что оставался единственный выбор: грубо вернуться в тело, разбудить себя. Пойти на это Гидеон не мог, ведь тогда он прихватил бы с собой и мать, снова оказавшись в ее власти, только уже в другом измерении.

Снова.

Ну вот, опять это самобичевание. Гидеон тяжело вздохнул. Так зачем он на это пошел? Из ребяческого желания что-то там доказать Нико? Заскучал, и чем все обернулось? Он же почти нашел Либби, а теперь, решив с какой-то стати, будто мать неким образом ускорит ее поиски, угодил в ловушку. А ведь задание и правда должно было отнять максимум пару минут.

– Все просто, – настаивала Эйлиф. Ее тело переливалось серебристым и синим в лучах преломленного замком света. – Я же говорила, Принц шлет мне сообщения, а я потом…