Парадокс Атласа

– Э-э-э… – Нико принялся обнюхивать ее, и она отмахнулась. – Потом?

– Прекрати.

– И… типа жасмином?

– Это шампунь, – скривилась Париса. – Бренд семьи Нова, только тсс.

– Нет уж, всем разболтаю, – оживился Нико. – Прямо сейчас составлю текст памятной записки.

– Какой же ты ребенок, – вздохнула Париса.

– А вот и нет. – Он придвинулся немного поближе, соединив с ней коленки. – Если тебе интересно.

– О Николас. – То, что она хотя бы не рассмеялась, он воспринял уже как победу. – Мы это обсуждали.

– Знаю. Но ты наверняка не выбросила этот вопрос из головы, а я лишь снова внес его в список приоритетных. – Он опустил взгляд на ее пальцы: длинные, без колец, неподвижные.

– Ты правда замужем? – спросил он, припомнив, что говорил Каллум, когда исполнял с Парисой их танго душевной боли.

– Да, – пожав плечами, сказала Париса. – Только это не имеет никакого значения.

– Даже юридического?

– Ладно, в этом смысле – имеет. – Одной рукой она подперла голову, а другую убрала в сторону. Нико повторил за ней. – Но давай не будем об этом.

Пусть только захочет остаться, и он прекратит расспросы.

– Николас… – предостерегающе промурлыкала Париса.

– Прости, – вздохнул он. – Забыл, что ты у меня в голове.

– Ты единственный, кто вообще об этом забывает.

– О. – Что ж, а вот это разочаровывало. Должно быть, его только чудом еще не убили.

– Нет, это мило. – Она слегка улыбнулась. – Ты сам милый.

Это ранило, жестоко и больно.

– Вот как?

– Да.

Он придвинулся ближе. Намного ближе.

– Насколько милый?

Париса снова его оттолкнула.

– Я знаю, что делаю, – напомнила или даже предупредила она.

– Ну и хорошо, буду рад поучиться, – беззаботно ответил Нико.

Париса вздохнула.

– Ты слишком уж обеспокоен.

– Париса, – он подпер рукой голову, – мне не надо читать твои мысли, чтобы узнать, что ты сюда пришла по одной-единственной причине: произошло нечто страшное.

– Ах да, ты милый и еще умный. Погибель моя. – Париса томно прикрыла глаза. – Все у меня хорошо.

– Правда?

– Да, только я… – она осеклась, – вроде как проявляю слабость.

Ой, ну хоть бы, хоть бы…

– Прекрати, – снова осадила его Париса.

– Чего? Мне что, нельзя и надежд питать?

– Кому-то – можно. Тебе – нет. – Она приоткрыла один глаз и посмотрела на него с прищуром.

Вышло очень несексуально, и все же ничего более чувственного Нико еще не видел.

– Скажи что-нибудь откровенное, – попросила Париса, – чтобы я вспомнила, как презираю тебя.

– Мы с отцом не очень близки, – бодро ответил Нико. – И на днюху мама подписывает мне открытки за них обоих.

– Фу, гадость. Расскажи побольше о матери, – тут же велела Париса.

– Она невероятно требовательная. Если приходим в ресторан, требует что-нибудь убрать. Думаю, для нее это игра: ей надо показать свою власть за ужином, вот и меняет что-нибудь.

– Какой кошмар. Еще что-то?

– Она научила меня готовить и танцевать.

– А драться?

– Нет, это дядя. Я мелкий был, – объяснил Нико, – для своего возраста. Меня задирали.

– Нет, – прошептала Париса. – Правда?

– Не знаю. Я не особо помню.

Париса снова прикрыла глаза и мельком улыбнулась.

– Ну и молодец.

– Так Гидеон говорит, – нечаянно обронил Нико. – Дескать, мое качество номер один – это мой объем внимания, и я не должен позволять никому утверждать обратное.

– Он прав. – Париса как будто ждала, и поэтому Нико продолжил:

– Сюда я пришел ради него. Хотел выяснить кое-что и помочь. Но за все это время… – Он медленно вдохнул и выдохнул. – Я просил, но в библиотеке ничего нет. Для меня нет. А тут еще много личных вопросов, столько всего, что надо узнать. Вселенная – она такая огромная, необъятная, и, изучая ее, я неким образом тоже помогаю Гидеону, ведь столь огромная вселенная не может ошибаться. – Он сглотнул. – Она не ошибается, и Гидеон не может быть какой-то там статистической погрешностью или комбинацией на костях, брошенных генетикой. Не может он быть ошибкой. Он не ошибка.

Париса ничего не сказала.

– Если честно, я поступил эгоистично, – покашляв, признался Нико. – Думал… думал об этой силе. Обо всем, что я есть. А если совсем откровенно, я хочу это использовать. Если Гидеон не ошибка, и я не ошибка, то у всего есть причина, цель. Зачем я существую? Затем же, зачем и золотая рыбка? Существует ли она просто как часть экосистемы относительно всего остального в природе или для… чего-то другого? – Нико помедлил немного в нерешительности, а после продолжил: – И если у меня есть сила, то, может, я должен… Нет ли у меня каких-нибудь обязательств п…

– Он о тебе думал, – тихо сказала Париса. – Гидеон. Когда умирал, он думал о тебе.

– О…

И только когда Париса медленно открыла глаза и нежно посмотрела на него, Нико осознал, что все это время слепо смотрел ей за спину.

Париса коснулась пальцем его виска, и он снова медленно выдохнул, отпуская все, сбросив бремя.

И наполнившись заново.

Париса придвинулась, а он, до нелепого возбужденный, с готовностью улегся на спину, дал ей себя оседлать. Нежно намотал локон ее темных волос на палец, когда она наклонилась и ее пряди, щекоча щеки, занавесом упали ему на плечи.