Парадокс упражнений. Научный взгляд на физическую активность, отдых и здоровье

Если бы в 1984 или 1994 г. кто-то сказал мне, что я побегу марафон наперегонки с лошадьми, я бы недоверчиво рассмеялся. Разве мой уважаемый преподаватель не поставил под сомнение приведенный Кэрриером довод о способности человека перегнать лошадь? К тому же тогда я не считал себя спортсменом. Я, конечно, бегал трусцой по примеру моей матушки и раза три-четыре в неделю пробегал по нескольку километров. Однако всерьез легкой атлетикой не занимался и не осиливал больше 8 км за раз. Но в один прекрасный день мое отношение к бегу решительно и бесповоротно изменилось, позже приведя меня на марафон через перевал Мингус. Случилось это, когда я учился в аспирантуре с подачи моего блестящего коллеги Дэнниса Брамбла из университета Юты[488]. При сем присутствовали свинья и тренажер вроде беговой дорожки.

Мизансцена выглядела так: в рамках эксперимента по теме реакции костей на физические нагрузки я приспособил свинью бежать на тренажере, и тут в лабораторию забрел Брамбл, в ту пору приглашенный профессор Гарварда. Увидев, как я наблюдаю за парнокопытным, Брамбл скрестил на груди руки, склонил голову набок и задумчиво обронил: «Ты же знаешь, Дэн, что свинья не очень-то способна держать голову ровно». А я и не задумывался, как свиньи держат голову, но после реплики Брамбла взглянул на свою подопечную новыми глазами и увидел, что Брамбл попал в точку. В отличие от собаки или лошади, у которых голова при беге сохраняет неподвижность наведенной на цель ракеты, у моей свинки она рыскала по сторонам и трепыхалась, как выброшенная на берег рыбка. Наш с Брамблом разговор вскоре перешел на важность стабилизации взгляда при быстром беге, а потом на гипотезу, что у приспособленных к бегу животных (в биологии их называют курсорными) к задней части головы крепится упругая лентообразная структура, так называемая затылочная (выйная) связка, которая действует наподобие пружины и поддерживает голову неподвижной. Едва я водворил свинку в ее загончик, мы с Брамблом взялись изучать черепа свиней, собак и других животных, на которых прекрасно видны признаки наличия или отсутствия выйной связки. А вскоре мы уже рассматривали слепки с ископаемых останков гомининов. Брамбл показал мне, что у собак, лошадей, антилоп и других быстро бегающих животных выйная связка есть, а у свиней и других, не приспособленных к быстрому бегу, она отсутствует. Но еще больше меня потрясло и взволновало, что мы не обнаружили затылочную связку у горилл, шимпанзе и ранних гомининов, зато у человека и в ископаемых останках рода Homo она присутствовала. Получалось, что, если она служит для стабилизации головы при беге, мы нашли доказательство: миллионы лет назад эволюция путем естественного отбора приспосабливала человека к быстрому передвижению.

В следующие несколько лет мы с Брамблом провели серию совместных экспериментов для изучения того, как у человека и других животных при беге поддерживается неподвижность головы; мы начали составлять и анализировать перечень признаков, независимо развивавшихся у человека и других животных, которые много бегают. Мы также зафиксировали, когда и где эти приспособительные признаки впервые появляются в ископаемых останках. А потом решили написать статью с обзором этих и ряда других свидетельств. Она вышла в журнале Nature в 2004 г. и называлась «Бег на выносливость и эволюция Homo

», а на обложке выпуска большими буквами красовалось: «Рожденный бегать»[489]. Наш главный аргумент состоял в том, что около двух миллионов лет назад у нашего предка

Homo erectus развились необходимые анатомические особенности для бега на длинные дистанции в очень жаркую погоду, что дало ему возможность питаться падалью и охотиться еще до появления лука со стрелами и прочего метательного оружия. Вслед за Кэрриером мы утверждали, что иногда наши предки охотились, загоняя на своих двоих быстроногих животных: антилоп гну, например, или куду, — как я в то славное утро в Прескотте обогнал лошадок.

Если вас берут сомнения, не волнуйтесь, так и должно быть. Выходя на улицу, вы видите, что большинство людей ходят, а не бегают, и самые быстроногие из нас в сравнении с большинством животных — просто тихоходные увальни. А если мы в животном мире ближе к черепахам, чем к зайцам, как люди бе

гом загоняют лучших в природе бегунов? И чем беготня на длинные дистанции может помочь охотникам, когда есть менее изнурительные способы добыть пропитание? В поисках ответов нам прежде всего следует разобраться, какова механика бега у человека и других животных и какие особенности строения помогают нам бегать.

Прыгая с ноги на ногу