Параллельные (СИ)

До больницы мы гнали, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. По лестнице я взлетел в два счёта, напугав собственных охранников, которые возвышались по обе стороны от больничной двери.

— Илья Николаевич, — начал было один, но я оттолкнул его, чем воспользовалась Карина, ворвавшись в палату. Я же задержался, схватив за грудки охранника.

— Найдите мне тех, кто это сделал!

— Уже… — оторопело пробормотал тот. Таким меня ещё не видели.

— Значит, глаз не спускать.

И хорошенько толкнув в грудь парня, направился в палату, но был окликнут врачом.

Заминка заняла какие-то секунды, но показалась мне целой вечностью. В комнату мы уже входили вдвоём.

— Состояние мальчика удовлетворительное, он не пострадал, но порядком перенервничал, что дало нагрузку на сердце… но в целом… — тараторил он, едва поспевая за мной.

Свет был приглушённым, но даже если бы освещение было ярче, я бы вряд ли заметил вокруг что-либо, кроме фигуры сына, спрятавшегося под одеялом.

— Мальчик мой, — выдавила Карина, сдерживая рыдания и сгребая Егора в объятия, тот слабо засопротивлялся, смущённый силой материнского чувства.

— Он в полном порядке, — подал голос врач за моей спиной, — так, пара царапин.

— И это вы называете в порядке?! — сорвался я на крик, казалось, что весь ужас, пережитый мной за время полёта, начал змеиными кольцами разворачиваться в моей душе. Впрочем, мои чувства не имели никакого значения. Резко крутанувшись, я развернулся к сыну, который уже вовсю рассказывал о чём-то матери, а увидев, что моё внимание, наконец-то, всецело принадлежит ему, ещё больше оживился:

— Она сказала, что мы пойдём смотреть щенков. А потом появился тот дядька… И я… я совсем не испугался, пап, честно-честно…

С каждым его словом моё сердце заходилось в бешеном ритме, а в глазах темнело от одной мысли, что могло с ним случиться.

— Знаю, — сделав над собой усилие, отозвался я и погладил Егора по голове. — Ты же у меня самый смелый.

Приободрённый моими словами, сын затараторил ещё быстрее, захлебываясь словами. Его рассказ никак не желал выстраиваться во что-то стройное, единственное, что мне удалось понять, — что в деле была замешана какая-то женщина-врач и что в какой-то момент появился Костя.

Я хотел задать уточняющий вопрос, но тут ярко вспыхнул свет и послышался металлический грохот, заставивший вздрогнуть меня всем телом.

Инстинктивно повернувшись в сторону шума, я увидел… жену.

— Нина…?

Мир поплыл перед глазами. Это было так странно, видеть её в одной пространственной плоскости с Егором и Кариной, поначалу даже показалось, что у меня просто галлюцинации.

Пока я оторопело замер на месте, пытаясь вновь начать доверять своим глазам, Нина покачнулась, но обнаружившийся рядом Костя подхватил её под руку.

Мы с ней ещё какое-то время смотрели друг другу в глаза, в такие родные и такие далёкие из-за эмоций, переполнявших их.

Моя рука дёрнулась вперёд, мне жизненно необходимо было коснуться её, чтобы… что?

И пока я старался осознать случившееся, Карина пришла в действие, истерично закричав:

— Ах ты ведьма! — завизжала она. Я заметил её рывок лишь краем глаза, неосознанно подавшись за ней в надежде перехватить её. Но промешкал из-за детских пальцев, сжимавших мою ладонь. Оказывается, Егор всё это время держался за меня, и, рванув вперёд, я потащил его за собой, чуть не уронив с кровати.

Вопли матери привели его в священный ужас.

— Не сейчас, — бессвязно выдал сыну, отцепив его пальцы.

Вся сцена заняла считанные секунды, но их оказалось достаточно, чтобы Карина успела налететь на Нину, вцепившись в её волосы. Костя нелепо топтался рядом, не зная, что делать. Павлова что-то там кричала, а Нина даже и не думала сопротивляться. Подскочил к Павловой в попытке оттащить её от своей жены, но получилось паршиво, Нину повалило на нас.

— Мама! — за нашими спинами всхлипнул Егор.

— Карина, отпусти её! — заорал я Павловой на ухо, перехватывая её руки, но у той, похоже, была самая настоящая истерика, придавшая ей сил. Но больше меня пугала вероятность задеть Нину, ибо Карина яростно сопротивлялась, пару раз пнув меня в голень. Боли особой не ощущалось, но злости мне это предало, и я, со всей силой сжав её запястья, явно делая той больно, наконец-то оттащил эту ненормальную от своей жены. Смотреть на Нину было страшно.

— Чего стоишь?! — успел я рыкнуть Косте. Тот тут же подлетел к моей женщине и попытался увлечь её в сторону от меня и Карины, зажатой в тисках моих рук.

— Идиотка, да успокойся ты! — заорал на Павлову, отпихнув её, та полетела на пол и ошалело уставилась на меня, словно впервые видя. — Какого х… ты творишь?!

Она не ответила, лишь мотнула головой и разревелась.

— Хер с тобой, — бросил ей и метнулся к Нине.

Жена стояла у стены, согнувшись пополам, и хрипела, шепча что-то невнятное:

— Такое бывает. Это типично…

Хотелось схватить её в охапку и спрятать от всего остального мира, но я даже дотронуться до неё не мог, с ужасом осознавая, что сейчас случилось.