Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Полковник и миссис Уокер? Очень славные. Типичный отставной офицер, и жена — прелесть. Большую часть жизни провели в колониях. Беседовать с ними — одно удовольствие, но вряд ли она найдет здесь что-нибудь стоящее.

Мисс Бентам и мисс Ламли? Старые ведьмочки, божьи одуванчики. На роль преступниц явно не тянут, но в роли заядлых сплетниц могли наткнуться на ценную информацию. При случае могут невзначай сболтнуть что-то нужное, даже среди своих разглагольствований о ревматизме и о никчемности современных лекарств.

Мистер Каспар? Возможно, человек опасный. Уж очень он вспыльчивый. Так что пока нужно оставить его в списке.

Эмлин Прайс? Студент. А студенты все бунтари. Неужели мистер Рафиль послал ее выслеживать студента? А что, это вполне возможно, смотря что этот студент натворил или собирается натворить. Может быть, он… анархист.

— Батюшки, — воскликнула мисс Марпл, внезапно почувствовав смертельную усталость, — давно пора спать!

Ноги у нее гудели, спина болела, а мысли начинали путаться. Заснула она мгновенно. Но спала чутко и тревожно, и еще ей снились сны…

Среди прочего ей приснилось, что лохматые брови профессора Вэнстеда отклеились и упали, потому что были не его собственные, а накладные. От изумления она даже проснулась и, естественно, решила, что это, как говорится, «сон в руку» и, значит, все сомнения прочь. «Ну конечно же! — подумала она. — Брови у него фальшивые. А значит, он и есть преступник».

Но здравый смысл неумолимо подсказывал, что «вещим» снам доверять нельзя.

От этих мыслей спать ей совсем расхотелось. Она села в кровати, затем, вздохнув, накинула домашний халатик и пересела в кресло. Потом вытащила из чемоданчика чистую записную книжку — побольше размером — и принялась за работу.

«Дело, за которое я взялась, — писала она, — несомненно связано с каким-то преступлением. Мистер Рафиль прямо указал на это.

Он считает, что у меня врожденное чувство справедливости и поэтому — особое чутье на преступления. Значит, речь идет о преступлении — но вряд ли это мошенничество или грабеж, потому что с подобными вещами я никогда не сталкивалась, и у меня нет никакого опыта в такого рода расследованиях. Мистеру Рафилю известно только то, как я проявила себя в Сент-Оноре. А там нам пришлось выслеживать убийцу. Убийства, о которых пишут в газетах, никогда не привлекали моего внимания. Я не читала книг по криминалистике, да и на что они мне? Но так уж получалось, что я то и дело оказывалась причастной ко всяким неприятным историям — во всяком случае, гораздо чаще остальных. Мне приходилось помогать — когда жертвами становились мои друзья или знакомые. Мне кажется, в жизни некоторых людей странным образом случаются разные неприятные происшествия. Одна из моих тетушек пять раз попадала в кораблекрушения, а мою подругу прозвали „двадцать два несчастья“, теперь даже придумали научный термин „предрасположенность к несчастным случаям“. Некоторые из ее друзей наотрез отказывались садиться с ней в машину. Она четыре раза попадала в аварию на такси и трижды — на машинах знакомых. Некоторые люди просто притягивают разные неприятности — неизвестно почему. Как это ни прискорбно, мне везет на убийства. Слава Всевышнему, сама я до сих пор жива и невредима».

Мисс Марпл, сунула под спину подушку и, усевшись поудобнее, продолжала:

«Главное — разложить все по полочкам. Ведь никаких инструкций или указаний, как сказали бы мои знакомые из полиции, у меня нет. В чем суть дела, я до сих пор так и не знаю. Это, конечно, интересно, но… Все-таки странная прихоть для такого человека, как мистер Рафиль, наводить тень на плетень, при том, что в финансовых делах все его распоряжения были предельно четкими: он хочет, чтобы я сама до всего дошла, полагается на мой ум и чутье, которые помогут мне выполнить его указания… хотя бы даже косвенные.

Итак, пункт первый гласил: дождаться указаний. Указаний от человека, которого уже нет в живых. Пункт второй: главная моя цель — добиться правосудия. Видимо, я должна каким-то образом исправить несправедливый приговор или найти преступника, сумевшего уйти от праведного суда. Именно это сообразуется с нашим тайным паролем „Немезида“.

Уяснив основную задачу, я получила-таки первые распоряжения. Мистер Рафиль незадолго до смерти заказал для меня автобусный тур — „Знаменитые усадьбы и парки“. Зачем? Ответ мне придется искать самой. Важен ли тут, так сказать, „географический аспект“? Что-то связанное с какой-нибудь „знаменитой усадьбой“? Или надо обратить внимание на парки и сады? Не думаю. Гораздо более вероятно, что с преступлением связан кто-то из туристов.

Ни с кем из них я пока еще не знакома, но, по крайней мере, один из них наверняка должен быть связан с делом, которое мне поручил мистер Рафиль. Иначе зачем он отправил меня в это путешествие. То есть: этот „турист“ или знает что-то важное, или через него можно „вычислить“ жертву, или он сам убийца»…

Мисс Марпл внезапно остановилась. Кивнула головой. Наконец-то она более или менее во всем разобралась.