Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— А ведь такие хорошие женщины… Мисс Антея, правда, немного с чудинкой, зато мисс Клотильда в университете училась, она такая умная — на трех языках разговаривает! А миссис Глинн очень душевная, очень. Когда она к нам приехала, я подумала: ну теперь все наладится. Но кто мог знать, что все так получится? Право, мне иногда кажется, что на этом доме лежит проклятье.

Мисс Марпл посмотрела на нее вопросительно.

— Пришла беда — отворяй ворота. Вот был ужас, когда тот самолет разбился — в Испании — все до одного погибли. Эти самолеты, страх один — да я ни за что бы в такой не села. И друзья мисс Клотильды — муж и жена — оба погибли, а дочка, по счастью, еще в школе училась и осталась в живых, и мисс Клотильда привезла ее к нам жить, и уж так о ней заботилась — ничего не жалела! За границу возила — в Италию, во Францию — любила, как родную дочь. Девочка была такая веселая, такая покладистая, ласковая. Кто же думал, что с ней стрясется такое… Ужас, да и только!

— Ужас? А что стряслось? Это здесь случилось?

— Да нет — слава Богу, не здесь. Хотя можно сказать, что здесь. Здесь она его и повстречала. Он жил поблизости — леди были знакомы с его отцом, говорят, богатейший был человек — вот они и пригласили его к себе — с того все и началось…

— Любовь?

— Да она-то в него влюбилась с первого взгляда. Он на вид был очень приятный молодой человек, и поговорить умел, она с ним никогда не скучала. Кто бы мог подумать… да никогда в жизни… — У нее сорвался голос.

— У них начался роман? А потом все разладилось? И девушка покончила с собой? Совершила самоубийство?

— Самоубийство? — Женщина уставилась на мисс Марпл широко раскрытыми глазами. — Да кто это вам наболтал такого? Это было убийство, самое настоящее убийство. Он ее задушил, а потом голову разбил — чуть не в лепешку. Мисс Клотильде пришлось потом ее опознавать — приехала сама не своя и с тех пор все никак не опомнится. Тело нашли аж за тридцать миль отсюда — в кустах возле заброшенной шахты. Люди говорят, что он ее не первую убил. И другие девушки были до нее. Ее-то полгода не могли найти. Полиция все как есть обыскала. Да! Вот ведь какой оказался злодей, исчадие ада — такой он был сызмальства, я думаю. Нынче говорят, будто есть такие люди, которые за себя не отвечают — с головой у них не все в порядке, и судить их за это нельзя, они, мол, не ведают, что творят. Ни одному слову не верю! Убийца — он и есть убийца. Теперь их даже вешать перестали. Конечно, я знаю, что в старых семьях нет-нет да и уродится сумасшедший — вот в Брассингтоне жили такие Дервенты. Так у них через поколение кто-нибудь да кончает жизнь в приюте для умалишенных. И еще старушка миссис Полетт: разгуливала по дорогам в бриллиантовой диадеме и твердила, что она — Мария Антуанетта[267], пока ее не упекли в психушку. А ведь она была не совсем сумасшедшая — так, с придурью. Но этот малый!.. Да, он был настоящий дьявол.

— И что с ним сделали?

— К тому времени смертную казнь отменили — а может, он годами не вышел, молод был, чтобы его повесить. Да я уж и не упомню. Признали виновным. И посадили то ли в Бостон, то ли в Бродсанд — тюрьма такая, на букву «Б».[268]

— И как звали этого юношу?

— Майкл… фамилию не помню. Лет десять уж прошло — разве упомнишь. Какая-то итальянская — вроде как на картинах. Из художников, будто — Рафаэль, есть такой?

— Майкл Рафиль?

— Правильно! Ходили слухи, что его отец — ну тот, богач — вытащил его из тюрьмы. Как в «Грабителях банков». Только, по-моему, все это болтовня…

Так. Значит, это было не самоубийство. Это было убийство. «Любовь!» Вот как Элизабет Темпл назвала причину смерти девушки. В каком-то смысле она была права. Юное создание полюбило маньяка, и эта любовь принесла ей нежданную и ужасную смерть.

Мисс Марпл слегка вздрогнула. Вчера, по дороге сюда, она видела на улице объявление, набранное в типографии:

УБИЙСТВО НА ЭПСОМ ДАУНЗ[269]

,

НАЙДЕНО ТЕЛО ВТОРОЙ ДЕВУШКИ,

МОЛОДЫЕ ЛЮДИ, ОЧЕНЬ ПРОСИМ

ПОМОЧЬ ПОЛИЦИИ.

Значит, история повторяется. Старый сюжет — чудовищный сюжет.

И неожиданно в ее памяти всплыли давно забытые строчки:

Белая роза в горниле страстей,

Ручей говорливый в Долине теней,Сказочный принц в скуке сереньких дней…О, что беззащитней тебя и нежней,Белая роза — Юность.

Кто же защитит Юность от страданий и смерти? Юность — она ведь никогда не могла, не умела себя уберечь. Может быть, они слишком мало знали? Или, наоборот, знали слишком много? И им начинало казаться, что они знают — все.

2