Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Клотильда на Офелию совсем не походила, зато Клитемнестра[256] из нее получилась бы отменная — она вполне могла бы заколоть мужа в ванной и при этом испытать огромное удовольствие. Однако, мужа у нее никогда не было, так что этого случиться просто не могло. А прикончить кого-нибудь другого… кроме своего Агамемнона… нет такого мисс Марпл представить себе не могла.

Клотильда Бредбери-Скотт, Антея Бредбери-Скотт, Лавиния Глинн. Клотильда была красива, Лавиния — несколько простовата, но явно славная, а Антея… у нее были большие серые глаза — и постоянно чуть дергавшееся веко… И еще у нее была странная привычка: все время оглядываться то направо, то налево, а иногда даже назад, — будто она все время боится, что кто-то находится у нее за спиной… «С чего бы это», — подумала мисс Марпл. Антея ее заинтересовала.

Они уселись, и завязалась беседа. Миссис Глинн вышла — видимо, на кухню. Как поняла мисс Марпл, именно она несла основные хлопоты по хозяйству.

Разговор зашел о вещах самых обыденных. Клотильда рассказала про дом. Он издавна принадлежал их семье: сначала двоюродному дедушке, потом дяде, который завещал его ей и двум ее сестрам, и вот теперь они живут все вместе.

— Видите ли, его единственный сын погиб на войне, — пояснила мисс Бредбери-Скотт, — а после него мы были самыми близкими родственниками.

— Здесь все так соразмерно, — сказала мисс Марпл. — Ваша сестра сказала, что дом был построен в семьсот восьмидесятом.

— Да, примерно. Но я бы не возражала, если бы он был поменьше и не так затейливо распланирован.

— Да и ремонт нынче очень уж дорогое удовольствие, — заметила мисс Марпл.

— Вы совершенно правы. — Клотильда вздохнула. — И мы вынуждены просто оставлять все как есть. Как ни грустно, многое постепенно разваливается. Садовые постройки, например, оранжерея. У нас была прекрасная оранжерея.

— Там рос чудный мускатный виноград, — сказала Антея. — А изнутри по всем стенам вился «Черри Пай». Да, мне его жаль до слез. Но откуда было взять садовника в военное время. У нас был садовник, очень молодой, и его призвали в армию. Тут уж ничего не поделаешь — ухаживать за оранжереей было некому, вот она и развалилась.

— И теплица возле дома — тоже.

Сестры вздохнули — так вздыхают люди, которым время приносит перемены, и отнюдь не к лучшему.

В этом доме все было пропитано тоской, и даже — горем, и от этого горя никуда не уйти — слишком уж глубоко оно въелось. В самые стены… Мисс Марпл вдруг пробрала дрожь.

Глава 9

Polygonum baldschuanicum

На стол были поданы самые обычные блюда: баранья нога, жареный картофель, затем пирог со сливовым вареньем, сливки в маленьком молочнике и не слишком вкусное печенье. Картины на стенах столовой — мисс Марпл догадалась, что это семейные портреты викторианской эпохи — особой художественной ценности не представляли. Громоздкий буфет, старинный, из красного дерева красивого сливового оттенка, темно-алые шелковые гардины, а за добротным столом, составлявшим пару к буфету, свободно бы уселось человек десять.

Мисс Марпл начала рассказывать о разных мелких происшествиях, приключившихся с ней в этой поездке. Но, поскольку путешествие длилось пока всего три дня, эта тема вскоре иссякла.

— Я полагаю, мистер Рафиль был вашим старинным другом? — спросила старшая мисс Бредбери-Скотт.

— Я бы так не сказала, — ответила мисс Марпл. — Я познакомилась с ним, когда отдыхала в Вест-Индии. Он туда поехал, насколько я поняла, для поправки здоровья.

— Да, он ведь несколько лет был почти полным калекой, — сказала Антея.

— Очень грустно, — сказала мисс Марпл. — Жестокая судьба. Его мужество просто восхищало меня. Работал он постоянно. Каждый день диктовал своей секретарше кучу писем и телеграмм. Понимаете, он не желал мириться со своим положением.

— Да, это в его духе, — сказала Антея.

— Мы последнее время с ним почти не виделись, — сказала миссис Глинн. — Конечно, человек он был занятой. Но тем не менее не забывал прислать нам открыточку на Рождество.!

— Вы живете в Лондоне, мисс Марпл? — спросила Антея.

— Нет-нет. Я живу в небольшой деревушке на полпути между Ломутом и Маркет-Бейсингом. От Лондона милях в двадцати пяти. Это было прелестное патриархальное местечко, но теперь все меняется, и так быстро — они это называют новой застройкой. — И тут же добавила: — А мистер Рафиль, кажется, жил в Лондоне? Я видела в регистрационной книге в Сент-Оноре его адрес — где-то на Итон-сквер, или на Белгрейв-сквер[257], точно не помню.

— У него было имение в Кенте[258],— сказала Клотильда. — По-моему, он приглашал туда гостей — изредка. По большей части деловых партнеров или друзей из-за рубежа. Мы у него там так ни разу и не были. Когда он нас приглашал, а это было очень редко, он принимал нас в Лондоне.

— Как мило с его стороны, что он попросил вас принять меня, — сказала мисс Марпл. — По правде сказать, от столь занятого человека не ждешь такого внимания.