Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Казалось, Шорхэм позабыл обо всем, погрузившись в глубокую задумчивость.

— Хорошо бы связаться с Готтлибом. Если он еще жив. Замечательный сотрудник, с ним будет хорошо работать. С ним и с тобой, Лиза. Достань материалы из банка…

— Профессор Готтлиб жив. Он в Фонде Бейкера, Остин, Техас, — сказал мистер Робинсон.

— Вы говорите, что собираетесь над чем-то работать? — спросила Лиза.

— Ну да — над нашим Бенво! Это будет памятник Эдварду Альтамаунту. Ведь он отдал за него жизнь.

Эпилог

Сэр Стаффорд Най переписывал текст телеграммы уже в третий раз.

ДОГОВОРИЛСЯ СВАДЕБНОЙ ЦЕРЕМОНИИ ЧЕТВЕРГ БУДУЩЕЙ НЕДЕЛЕ ТЧК ЦЕРКВИ СВ КРИСТОФЕРА ДОЛИНЕ ЛОУЭР СТОУНТОН 14–30 ТРАДИЦИОННАЯ АНГЛИКАНСКАЯ СЛУЖБА ЕСЛИ ПРЕДПОЧИТАЕШЬ РИМСКО-КАТОЛИЧЕСКУЮ ИЛИ ГРЕЧЕСКО-ПРАВОСЛАВНУЮ ТЕЛЕГРАФИРУЙ ИНСТРУКЦИИ ТЧК ГДЕ ТЫ И ПОД КАКИМ ИМЕНЕМ ЖЕЛАЕШЬ ВЕНЧАТЬСЯ ТЧК МОЯ СВОЕВОЛЬНАЯ И УЖАСНО НЕПОСЛУШНАЯ ПЛЕМЯННИЦА ПЯТИ ЛЕТ ХОЧЕТ БЫТЬ ПОДРУЖКОЙ НЕВЕСТЫ ОНА СЛАВНАЯ ДЕВЧУШКА ЗОВУТ СИБИЛЛА ТКЧ МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ ДОМА ПОЛАГАЮ ЧТО ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ МЫ ДОСТАТОЧНО ПОМОТАЛИСЬ ПО СВЕТУ ТЧК

ПАССАЖИР ИЗ ФРАНКФУРТА

СТАФФОРДУ НАЮ BXY42698

СОГЛАСНА ВИДЕТЬ ПОДРУЖКОЙ НЕВЕСТЫ СИБИЛЛУ ТЧК ПРЕДЛАГАЮ ПРИГЛАСИТЬ ТЕТУШКУ МАТИЛЬДУ НА РОЛЬ ГЛАВНОЙ ПОДРУЖКИ НЕВЕСТЫ ТЧК ЗАОДНО ПРИНИМАЮ ПРЕДЛОЖЕНИЕ РУКИ И СЕРДЦА СОГЛАСНА НА АНГЛИКАНСКУЮ ЦЕРКОВЬ ВПОЛНЕ РАЗДЕЛЯЮ ПЛАНЫ МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ ТЧК НАСТАИВАЮ ПРИСУТСТВИИ ПАНДЫ ТЧК НЕ СТОИТ СООБЩАТЬ ГДЕ Я ТАК КАК МЕНЯ ТАМ УЖЕ НЕ БУДЕТ КОГДА ТЫ ПОЛУЧИШЬ ТЕЛЕГРАММУ ТЧК

МЭРИ ЭНН

— Ну, как я выгляжу? — нервно осведомился Стаффорд Най, глядя на себя в зеркало.

Он в последний раз перед церемонией примерял свой свадебный костюм.

— Не хуже любого другого жениха, — сказала леди Матильда. — Они все нервничают. В отличие от невест, которые совершенно неприкрыто торжествуют.

— А что, если она не приедет?

— Приедет.

— Мне как-то… как-то… не по себе. Что-то внутри…

— Не надо было набрасываться на паштет из гусиной печенки. Просто у тебя жениховский синдром. Да не томись ты так, Стаффи. Ты будешь в отличной форме к ночи… то есть я хочу сказать, что ты вполне придешь в себя, когда войдешь в церковь.

— Ах да, хорошо, что вы мне напомнили…

— Только не говори, что ты забыл купить кольца.

— Нет-нет. Я просто забыл вам сказать, что у меня есть для вас подарок.

— Ты так внимателен ко мне, мой мальчик.

— Ты говорила, что у вас нет органиста…

— Да, слава Богу, он ушел.

— Я вам привез нового.

— Честное слово, Стаффи, что только не взбредет тебе в голову! Где ты его откопал?

— В Баварии… Поет как ангел.

— Нам не нужно, чтобы он пел. Ему придется играть на органе.

— Это он тоже может. Очень талантливый парень.

— А почему он решил покинуть Баварию и перебраться в Англию?

— У него умерла мать.

— Господи! Ну в точности как у нашего органиста. Наверное, матери органистов не отличаются крепким здоровьем. Мне не придется заменять ему мать? Боюсь, у меня ничего не получится.

— Полагаю, с него будет достаточно, если вы замените ему бабушку или прабабушку.

Дверь неожиданно распахнулась, и в нее торжественно, словно примадонна на сцену, вошла похожая на ангела девчушка в бледно-розовой пижаме, усыпанной розочками, и объявила сладким голоском, явно рассчитывая на восторженный прием:

— Это я!

— Сибилла, ты почему не спишь?

— У нас в детской не все ладно.

— Это значит, что ты опять безобразничала и Нянюшка на тебя рассердилась. Признавайся, что ты натворила?

Сибилла возвела глазки к небу и вдруг прыснула со смеху.

— Ну, у меня была гусеница — такая мохнатенькая. Я пустила ее на Нянюшку, и она заползла ей вот сюда.

Пальчик Сибиллы остановился в той точке у нее на груди, которая на портновском жаргоне называется линией выреза.

— Ничего удивительного, что Нянюшка рассердилась — бр-р! — сказала леди Матильда.

В эту минуту вошла сама няня и сказала, что мисс Сибилла вся извертелась, не желает молиться на ночь и отказывается ложиться в постель.

Сибилла прижалась к леди Матильде.

— Я хочу молиться здесь у тебя, Тильда…

— Прекрасно — но потом ты сразу ляжешь спать.

— Ну конечно же, Тильда.