Паутина миров(СИ)

Через несколько минут, нечисть начала штурм церкви по всем направлениям. Часть тварей полезла в окна, но бестолку билась лбами о невидимые стёкла. Кентавры всей массой бросились к центральному входу, но их тела словно наталкивались на невидимую стену. Зверолюди бились головами, и Сашка видел, как по воздуху к земле, будто по стеклу, стекала кровь. Кентавры ломали руки и выворачивали копыта, им было больно, и они кричали человеческими голосами, но грозное "Ко-ко-ко!" и "Каррр!" гнало их на приступ снова и снова. Сверху пикировали птеродактили и археоптериксы, но они не могли опуститься ниже границы бывшего купола. Огромные динозавры всей своей многотонной массой с разбега прыгали снаружи на стены храма, но это приводило лишь к лёгкому сотрясению и осыпанию облупившейся штукатурки. Так продолжалось около часа, но привело лишь к тому, что они разбудили Лариску, а ещё через полчаса решили сменить тактику.

После передислокации, штурм возобновился, но вёлся по-другому. Сначала, одна из тварей, выкопав из могилы деревянный крест, бросилась в проём центрального входа, держа его перед собой. Алекс с Ларисой затаив дыхание, следили за бегущей нечистью.

- Набери воды из лужи в пластиковую бутылку, - попросил Саша.

- Зачем? - удивилась Лора.

- Набери, будет не лишним, - повторил просьбу Алекс.

- Объяснить можешь? - заупрямилась Лариса Петровна.

- Вода находится внутри храма, значит, может сойти за святую.

- Не богохульствуй!

- Делай, что тебе говорят! - стальным голосом произнёс Ранецкий.

- Сейчас сделаю, Сашенька! - покорно согласилась Лариса.

Тем временем, тварь с крестом поравнялась с границей входа, и... преодолела его, влетев в церковь. Снаружи раздался одобрительный рёв, однако крест в руках твари тут же задымился сизыми клубами, начал тлеть отдельными участками, и, наконец, вспыхнул ярким пламенем. Алекс подскочил к твари с лопатой, и выбил у неё крест.

- Лей воду! - крикнул он Ларисе.

Женщина проворно подбежала, и начала тушить распятие. А тварь нечистая, лишённая крестной защиты, завизжала диким голосом, и бросилась обратно в сторону кладбища.

Через несколько мгновений огромная обезьяна величиной с Кинг-Конга ворвалась в церковь, держа в лапах уже металлический крест. Как только примат пересёк сакральную линию, крест начал раскаляться. А так как делал он это в геометрической прогрессии, то прыжков через пять, крест раскалился до того, что обезьяньи лапы задымились. Кинг-Конг взвыл, однако продолжал двигаться. Ещё прыжка через два, крест раскалился до красна. Примат визжал от боли, лапы его загорелись, и он, наконец, выронил крест. Издав дикий рёв, обезьяна развернулась, и через секунду, скрылась в пелене дождя.

Лариса стала поливать крест. Распятие зашипело, вода охлаждала железо, и превращалась в пар. В этот момент в церковь вошёл Василий. Это был скелет, обтянутый кожей, с вытекшими глазами, отросшими ногтями, и длинными седыми волосами. Как и в прошлый раз, на нём был костюм, галстук и шляпа. Джентльмен из преисподней! Войдя без помех в храм, он направился прямо к Ранецкому. Васька гремел костями, его соединения и стыки громко елозили друг о друга, а ступни без туфлей, цокали по камням, как женская обувь на высокой шпильке.

Лариска закричала, и выронила бутылку, однако Алекс не растерялся. Он схватил лопату, примерился, и дал Василию штыковой частью по шее. Череп отлетел, звякнул о булыжник, и застрял между камней. Но покойничек продолжал движение. Тогда Ранецкий ударил Ваську сначала по одному, а потом - по другому плечу. Руки отлетели, бренча по кирпичам, но мертвяк двигался вперёд. Далее, Сашка отрубил скелету ногу, однако тот запрыгал на другой, и лишь кости загремели громче и ритмичнее. Когда Васька лишился второй ноги, то движение не остановил, а прыгал на отсохшем детородном органе. Пришлось отсечь и его. Обрубок Васьки упал, но, то, что осталось, выползло из пиджака, и продолжило движение, похожее на то, как двигается тюлень по пляжу. Алекс ударил плашмя лопатой по позвоночнику. Ух! Васька рассыпался в труху.

Наступила тишина. Снаружи шелестел дождь. Гроза уходила в сторону, гром стал тише, а молнии менее яркими. Однако потоки воды по сторонам кладбища продолжали шуметь, словно горные реки, затапливая нижнюю часть Глуховки. Ранецкий не заметил того момента, когда у входа появилась Настя. Она была пронзительно молодой и ослепительно красивой. В узкой мини-юбке и в туфлях на высоком каблуке. С глубоким декольте на блузке и с красиво распущенными длинными волосами.

- Здравствуй, Саша! - грустно произнесла она. - Давно не виделись.

- Да, пожалуй! - еле выдавил из себя Ранецкий. - Давненько.

- Что ж ты там стоишь, милый? Иди ко мне.

- Я не могу, Настенька.

- Почему, любимый?

- Ты же сама говорила, что нам нельзя прикасаться.

- А теперь можно!

- Разве что-то изменилось?

- А разве ты не видишь что это я, твоя Настюша!

- Вижу, Настя, но ведь ты умерла!

- Ну и что? Разве ты забыл, как мы любили друг друга?

- Конечно, помню!

- Я умерла от любви к тебе, а ты даже не хочешь подойти ко мне. Это не честно.

- Ты умерла, Настя!