Передышка не бывает долгой

– Ваше Величество, я даже себе не верю! Просто сам и своими глазами, а они у меня все зрят, видел, как вы с крыши своего дворца следили за небом! Я сам посылал слуг, чтобы то еды принесли вам, то теплое одеяло, ночи холодные…

– Народу такие истории нравятся, – пояснил Мрак снисходительно. – Про умных не говорят, неинтересно. А вот кто кого побил, это да, долго пересказывают! Но я не против, пусть сочиняют. Я добрый.

– Еще бы, – поддакнул Хугилай. – Не дураком же выставляют, а силачом, хоть и простоватым. Простаки всем нравятся. Но что-то явно было, Ваше Величество. На ровном месте слухи не возникают. А потом да, множатся и придумываются… В общем, если у вас нет догадок, куда делся советник, я в свободное время поговорю с городской охраной.

– Хорошая мысль, – согласился Мрак. – Но только в свободное время.

Хугилай хлопнул себя по лбу.

– Ах да, Ваше Величество, тут я выяснил у парней, что прибыли с Ролдертом, что их вожак заговоренный!

Мрак проворчал:

– Это че?

– Колдуньи, – пояснил Хугилай живо и с некоторым восторгом, – еще в детстве наложили на него мощное заклятие. Никому не снять! Дескать, будет великим воином и великим правителем, и никогда небо не увидит его крови!

Мрак пробормотал с недоверием:

– Небо?

Хугилай пояснил торопливо:

– Так сказано для красивости. Это значит, что из нас тоже никто не узрит и не увидит. То есть не прольется и даже не капнет!

– Че, – пробормотал Мрак, – слух или правда?

– Похоже на правду, – сказал Хугилай, в голосе прозвучала завистливая нотка. – Он всегда впереди своей дружины, всегда первым вступает в бой, а выходит последним!.. Самый умелый воин, за все схватки, где выходил один против пятерых, – ни одной царапины!

– Заговоренный, – пробормотал Мрак, – ишь ты.

– Как-то к нему соседи подослали одного, – сообщил Хугилай заговорщицки. – Подкрался и полоснул Ролдерта по горлу острейшей бритвой. Другие говорят, что по яремной вене, никакие лекари бы не спасли, но ему даже кожу не прорезал!..

– Здорово, – сказал Мрак безучастно.

Они вышли к пруду, Мрак пошел у самого края воды, кивнул Хугилаю.

– А как тебе здесь? Мог их советник утопнуть?.. Вот взял и утопился. С горя.

– Какого горя, Ваше Величество?

– У каждого человека есть горе, – пояснил Мрак, – мы просто не видим. А его припекло, взял и утоп. Ни один зверь не восхочет топнуть, а человек может!

Хугилай посмотрел на него с отвращением.

– Ваше Величество, что-то вас звезды не туды завели.

Мрак ответил мирно:

– А потом из пруда полезут всякие утопленники.

Хугилай вздрогнул, посмотрел на темную воду с испугом и отвращением.

– Ваше Величество! Пруд – это пруд, а не гнездо со страхолюдами. Я бы лучше под крыльцом посмотрел, вдруг там чье-то гнездо?

– И на крышу, – сказал Мрак.

– А что на крыше?

– Вдруг и там гнездо?

Хугилай посмотрел в суровое лицо тцара, расхохотался с великим облегчением.

– Все шутите, Ваше Величество!..

День прошел под жарким солнцем, воздух пропитан зноем, но вечер не принес прохлады, к краю земли мучительно медленно сползает по раскаленному небосводу огромный багровый шар, прогрелась даже почва под ногами, словно Мрак принес этот жар с собой из той пустыни.

Он сидел на веранде, когда Манмурт принес на руках обессиленную и набеганную Хрюндю, даже язык высунула и уже нет сил втянуть обратно, опустил на пол перед Мраком, церемонно поклонился и красиво удалился с прямой спиной и благородными движениями.

Мрак взглянул на жаркое небо, небосвод чуть ли не плавится, накаленный воздух жжет плечи.

– Поквакай, – предложил он Хрюнде, – тебе что, нравится жара?

Хрюндя посмотрела на него в недоумении.

– Не ленись, – сказал он. – Все знают, жабы всегда могут выпросить дождь. Как заквакают – жди ливня.

Хрюндя обиженно отвернулась, это на жабью просьбу небо откликается дождем, а она не просто жаба, хотя пока еще как бы жаба, у нее великое будущее с таким замечательным папой, негоже ей уподобляться какой-то жительнице болот, что живет в камышах, а то и вовсе под корягой.

Мрак вздохнул, подумал, что вот то жарко, то холодно, а раньше не замечал. Был варваром из Леса, а сейчас в шкуре изнеженного тцара, такому все не так – то дождя хочется, то всемирного счастья всем племенам и народам, словно он не человек, а таргитай какой-то…

– Свинья ты, – сказал он, – а не жаба. Даже квакнуть лишний раз лень.

Хрюндя сладко и широко-широко зевнула, потянулась всем тельцем в сладостной истоме, тут же подобрала лапки, чуточку свернулась и моментально заснула.

Мрак зевнул еще шире, подумал сердито, что всегда зевает вслед за этим жабенком, хотя тот тоже подражает ему, и так идет по кругу, пока челюсти не заноют.

Правда, когда в зале на троне всласть зевает Мрак, то с ним зевает весь зал, но это другое, он же тцар, если зевнет, то зевнет, за ним еще как можно, а вот когда за этой противной зверушкой широко и мощно зевает тцар, как-то не совсем…

В дверь деликатно постучали. Мрак рыкнул:

– Открыто-о-о-о!