Передышка не бывает долгой

– Все будут счастливы, – сказал он, делая еще попытку, – а тцар должен заботиться о народном счастье!.. Да и ваша слава пойдет, побежит и помчится с гиком и топотом копыт!.. Вам самому понравится, как все красиво получается!

Мрак подумал, вроде бы уже начал с кряхтеньем подниматься, огромный и могучий, Бурак ликующе задержал дыхание, но тцар Барбуссии тяжело вздохнул и расположился на лавке поудобнее.

– Человеку, – произнес он рассудительно, – взиравшему на дивный ход небесных светил, полный тайн и незримых троп среди звездного леса… о чем это я? Вот видишь, отвлекся! Когда только вспомнишь о чистых и омытых утренней росой звездах, как можно смотреть и даже думать про этих мужиков, тупо бьющихся в пыли, как бараны?.. Нет, звезды – наше все!

Бурак сказал уже умоляюще:

– Ваше Величество… ну всем так хотелось бы увидеть вас на ристалище…

– Пусть смотрят, – разрешил Мрак. – Вот я сижу, такой красивый и важный, верно?.. А даже денег не возьму.

– А на самом поле ристалища?

Мрак сделал отметающий жест.

– Недостойно моего высокого звания.

Бурак сказал с таким видом, словно бросил на стол кость с шестью лунками:

– Но тцар Артании точно выйдет!

– Ему можно, – ответил Мрак милостиво. – Он боец, а я умный, не видишь? Зазорно, у меня высокие запросы!.. Ты иди-иди, а то пропустишь какую-нить драку!

На крыльцо вышел Хугилай, красивый и нарядный, халат надел новый, весь пурпурный и с золотым шитьем на плечах и груди, а сапоги сафьяновые, с загнутыми носками, такие только-только начали носить в Куявии.

Он выждал, пока Бурак удалится, спустился к Мраку и сказал тихонько:

– Обидно? Придется проглотить, Ваше Величество.

Мрак буркнул:

– Лучше проглочу обидчика.

Хугилай развел руками.

– Ваше Величество, Барбуссия среди других тцарств не маленький слон, а большая мышь. Так что…

Мрак сердито засопел, но смолчал, лишь проводил долгим взглядом Бурака.

А тот быстро пересек сад, миновал ворота, на главной улице Куябы Ролдерт раздает своим воинам, они же здесь советники, четкие указания, Бурак сказал торопливо:

– Не удалось. Говорит, не тцарское это дело.

Ролдерт сказал с интересом:

– А сказал, что и тцары станут на герць?

– Говорил! – подтвердил Бурак с жаром. – Но уперся. Грит, звезды – это наше все. Для них мы все муравьи, а он вроде бы там между звезд.

Ролдерт с торжеством оскалил зубы в широкой усмешке.

– Я ж говорил, брехня насчет его подвигов. Нет мужчины, что не побахвалится силой, если она есть.

– Неужели все брешут? – спросил Бурак в сомнении.

– Брешут, – подтвердил Ролдерт. – Ты бы отказался выйти на поле, зная, что силен и можешь побить почти любого?.. Ну вот! И никто не откажется, это против нашей природы. Порой выходят даже те, кто знает, что будет побежден! Это чтобы считаться хоть каким-то бойцом. И только если не просто слабый, но еще и трус, тогда да, увильнет, а повод найти всегда можно.

– Ну тогда ладно, – сказал Бурак, хотя и сам чувствовал в своем голосе сомнение, – а то этот Яфегерд какой-то непонятный в последнее время… То овца овцой, а то вдруг и говорит, и держится, как уверенный в себе тцар.

Ролдерт сказал с усмешкой:

– Это потому, что выдернули из норы, где наблюдал за звездами и рисовал их дороги. Никак не найдет себя в мире, где звезд нет, а людей много. Не тревожься, ты же знаешь людей!

– Знаю, – пробормотал Бурак, – но этот Яфегерд… временами как будто и не человек вовсе.

– Он человек, – ответил Ролдерт. – И хороший человек. Честный и достойный. Потому его нужно держать среди друзей. Захватив трон, я хочу, чтобы среди моего окружения были только честные и достойные люди!.. И тогда в стране будет закон и справедливость.

Из флигеля вышел обеспокоенный Манмурт, довольно вздохнул, Хрюндя нежится на коленях Его Величества, оба смотрятся довольными, что редкость при таком суматошном съезде, похлопал в ладоши и вытянул руки.

Хрюндя завозилась на коленях Мрака, он уже не чешет, задумался, нехотя слезла на землю и вперевалку побежала к Манмурту.

Хугилай сказал успокаивающим тоном:

– Еще день-два, и съезд закончится. Чем, не знаю, но многие уже договорились, заключили союзы, определились с уступками, так что скоро, Ваше Величество, скоро!

Мрак не ответил, в ясном небе оранжевые облачка тают под нещадными лучами утреннего солнца, а между ними начинают проступать очертания дворца… нет, кроме дворца еще и еще величественные здания, устремленные ввысь, наполненные светом, уже не призрачные, все отчетливее и отчетливее, засверкали грани от лучей восходящего солнца, заблистали крыши башен, дворцов.

Хугилай на небо не смотрит, он придворный, что значит при дворе, а Мрак зачарованно смотрел, как от поднимающегося солнца яркий свет медленно опускается по строгим стенам зданий, коснулся вершины крепостной стены, высветив зубчики, и вот уже весь громадный комплекс зданий ликующе сверкает в утреннем солнце, прекрасный и недосягаемый.

Мрак с трудом перевел дыхание, хрипло выдохнул:

– Это что же за чудо?

Хугилай вскинул голову, некоторое время всматривался, наконец молвил значительно:

– Предстоит!

– Чего, – спросил Мрак, – предстоит?