Передышка не бывает долгой

Мрак торопливо отступил, слав надвинулся, огромный и могучий, дубина взметнулась, секира едва перехватила на полпути, и тут же Мрак нанес ответный удар.

Слав вздрогнул всем телом, широкое лезвие врубилось в плечо с такой силой, что должно бы рассечь тело наискось пополам, но славы из крепкого дерева, острая сталь застряла в середине груди, как топор застревает в сучковатом пне.

Мрак с силой уперся ногой в падающее тело и успел выдернуть лезвие до того, как секиру увлекло за трупом на пол.

Запоздалая ярость ударила кровавой волной в голову.

– Много у вас народу? – спросил он таким голосом, что зубы лязгнули. – Давай следующего…

Стародуб указал взглядом на Мрака, второй от окна метнулся в два прыжка, Мрак едва успел развернуться, дубина в руках слава двигалась так быстро, что казался четвероруким и в каждой руке по дубине.

Ярость охватила Мрака с такой мощью, что тело стало как из камня, он пропустил два удара, но даже не вздрогнул, а лезвие его секиры врубилось, как и раньше, в плечо возле шеи, но на этот раз едва на рассекло туловище на две части.

Он выдернул залитое кровью лезвие и развернулся к Стародубу.

– Что, тварь, твоя очередь?.. Прятаться не за кем!

Стародуб шагнул в его сторону, толстые доски жалобно застонали под грузным телом.

Мрак чуть отступил, не часто видишь кого-то выше себя, да еще чтоб в плечах шире и вообще массивнее.

Пахнуло звериной мощью и недоброй силой, Стародуб стукнул тупым концом посоха в пол, толстый набалдашник раскрылся, как бутон, во все стороны выдвинулись широкие стальные лезвия.

– Ого, – сказал Мрак хрипло, – а умеешь этим пользоваться, дряхлый пень?

Стародуб медленно пошел на него, посох завертелся в его руках, как крылья ветряной мельницы под напором урагана.

Мрак отступал, уворачивался, из тцара славов прет нечеловеческая мощь, одним удачным ударом может рассечь надвое, только и удается парировать рукоятью секиры, но любая защита – это уже поражение…

Стародуб слишком торопился закончить с противником, наступал, уже не заботясь о защите, Мрак рискнул вложиться в удар, лезвие секиры раскроило голову тцара ровно пополам и глубоко врубилось в грудную клетку.

Отступил, тяжело дыша, а грузное тело рухнуло на колени, не тцар, а мясная туша. Кровь хлынула алым потоком, дальше мощно плеснула темная и даже черная кровь.

Его передернуло от омерзения, мощно пахнуло тлением и мертвечиной, будто внутри Стародуб давно мертв, а требуха вся прогнила.

Тело еще на коленях, в жутком разрубе нечто шевелится, словно внутренности жадно пожирают друг друга, там булькает, будто на огне стоит большой котел с кровавой похлебкой.

Мрак застыл, из кровавого месива высунулась голова крупной змеи, повернулась направо-налево, затем поймала его взглядом и уставилась желтыми глазами с вертикальными зрачками.

– Что за хрень, – проговорил он холодеющими губами и отступил на шаг, – ну и глисты пошли…

Тело рухнуло вниз разрубленным лицом, Мрак поспешно отступил еще на шаг, споткнулся о тело погибшего в первой схватке, ругнулся, но рукоять секиры удержал.

Змея начала вылезать из кровавого месива выше и выше, не сводит с него жуткого взгляда, кровь быстро стекает по ее блестящей, как у рыбы, чешуе.

Шея начала раздуваться в стороны. Мрак отступил еще на шаг, злой и встревоженный.

– Но-но, – сказал он тяжелым голосом, – я те посверкаю глазищами, червяк перекормленный!..

Пасть змеи распахнулась, язык ярко-красный, раздвоенный, как у жабы, только длиннее…

На крыльце затопало, вбежал и застыл на пороге Манмурт с Хрюндей на руках. Но смотрел ошалело лишь мгновение, затем мощным рывком швырнул Хрюндю на кровать, а сам торопливо обнажил свой щегольский меч, булатный и с длинным узким лезвием.

Мрак свирепо рыкнул:

– Полегче с Хрюндей!

– Ваше Величество, – вскрикнул Манмурт, – что за червяка вы такого отыскали? Зачем он вам?

– Не подходи, – предупредил Мрак, – вдруг укусит?

Змея поднялась выше человеческого роста, толстая, как ствол дерева, в красной от крови чешуе, все это время колыхалась из стороны в стороны, не сводя с Мрака немигающего взгляда.

Тело на полу сморщивалось и уменьшалось, словно змея вбирает его в себя, даже растекающаяся лужа крови остановилась и пошла обратно.

Манмурт прошептал:

– Это… Стародуб?

– Вряд ли, – ответил Мрак. – Скорее всего, уже давно не…

Змея перестала раскачиваться, медленно поползла к Мраку, все так же не сводя с него пристального взгляда, от которого поползли мурашки.

Мрак крепче сжал рукоять в обеих руках, отступить бы чуть для лучшего замаха, но тцар отступать не должон, да еще на глазах придворного Манмурта.

– Глиста, – сказал он громовым голосом, – как не корми, глистой и останется!

Змея быстро сделала выпад, Мрак закрылся секирой, зубатая пасть вцепилась в рукоять. Манмурт подскочил и ткнул острием клинка в толстое, покрытое чешуей тело.

Змея отпустила рукоять, молниеносно развернула голову к Манмурту, Мрак вздохнул надсадно и с силой обрушил лезвие секиры на змею.