Перейти грань

– Ошибаешься, – проговорил Даффи. – Винс Ломбарди не был великим человеком. Винс Ломбарди чуть не погубил эту страну. Американец в первом поколении, правильно? Бывший игрок «Фордхэма». Нет, он совсем даже не великий.

– Позволь не согласиться. Я думаю, он был выдающимся тренером и большим спортсменом. Хороший пример детям для подражания.

– Он отвратительное чудовище, – заявил Даффи. – Он был причиной войны во Вьетнаме.

Вернувшись тем вечером домой, Браун рассказал Энн о своей беседе с Даффи. Она рассмеялась.

– Даффи обожает тебя, – сообщила она ему.

– Неужели?

– О, это несомненно, – проговорила она слегка заплетающимся языком. – Как и все мы.

26

Тем же вечером в Хеллз-Китчен Стрикланд, Херси и Памела, понуривая травку, смотрели пленку, которую отснял Фанелли во время пробного выхода в море. На экране Браун, хватая ртом воздух, замахал руками над Зундом и поплыл на спине.

– Что он делает в воде? – спросил Херси. – От него требовалось, чтобы он был там?

– Я не думаю, что требуется находиться в воде, когда у тебя есть лодка.

– Вы хотите сказать, что он как бы свалился за борт? – спросила Памела.

– Похоже на то, – проговорил Стрикланд.

Затем пошли кадры, в которых Браун с видом героя стоял за штурвалом. Звучавшая на этом фоне запись разговора Фанелли с Кроуфордом делала сцену чрезвычайно потешной. Херси скалил зубы. Памела была в отпаде. Она заваливалась на спину в позе лотоса, пока колени у нее не задрались в потолок. Ее хрипловатый хохот заполнил студию.

– Значит, тебе нравится это, – заметил Стрикланд.

– О Боже, – проговорила Памела, задыхаясь от смеха.

– Выдающаяся стряпня, босс, – одобрил Херси.

– Пора рассмотреть, что мы здесь имеем. – Стрикланд задумался. – Он может победить. Он может проиграть. Он может и погибнуть. Исходы могут быть самыми разными, и мы должны быть готовы отобразить любой из них.

– Пропадет часть юмора, если он погибнет, – заметил Херси.

Стрикланд посмотрел на него с возмущением.

– Это почему же?

Ухмылка у Херси растянулась до ушей.

– Жизнь не утрачивает своего юмора, Херси, только потому, что кто-то погибает. Юмор остается и продолжается. Так же, как и сама жизнь. Но если он сподобится и в самом деле утонуть, кстати, вместе с моей бесценной «Сони бетакам», то нам придется довольствоваться этими кадрами, ну и тем, что мы отсняли на берегу.

– Вы можете сделать из этого фильм?

– Конечно, могу. Если он одолеет гонку, у нас будет интересная комбинация видеозаписи и кинопленки. Если он утонет, мы сделаем что-нибудь вроде «Стремящихся в море».

– Ох, ай, – запричитал Херси на манер кельтских плакальщиков, – море, эх море, какой страшной могилой ты стало!

Памела заплакала.

– Я не хочу, чтобы он умер, – всхлипывала она. – Хочу, чтобы победил.

Стрикланд повернулся к ней.

– Правильно. Нет ничего удивительного, что тебе этого хочется.

– А разве вы не хотите, чтобы он победил? – спросил Херси у Стрикланда. – Ведь фильм снимается ради этого.

– Я хочу, чтобы получился фильм. И это все, чего я хочу.

– Все равно вам следовало бы побеспокоиться на этот счет. А вы снимаете Брауна так, как будто вам наплевать, победит ли он, – упрекнул его Херси.

Стрикланд резко выключил проектор и, вскочив на ноги, зажег верхний свет, которым почти никогда не пользовался.

– Я ус-стал от этого! – заорал он. Ему пришлось умолкнуть и постоять немного с закрытыми глазами, прежде чем он смог продолжить. – Я чертовски устал от твоих замечаний о том, что я делаю из него какого-то придурка. Мне кажется, что это уже не смешно.

Херси и Памела в ужасе смотрели на него.

– Мне нужна правда об этом парне. Может быть, он и думает, что я его паршивый рекламный агент, но это не так. Есть жизнь. Есть он, этот парень, и его семья. Они рассказывают кое-что о жизни. Это как раз то, что мне нужно. И плевать я хотел на все чувства – его, ваши или чьи-то другие. Понятно?

– Вполне, – успокоил его Херси.

– На сегодня достаточно, – объявил Стрикланд. – Давайте прервемся. Завтра у нас много работы.

У Памелы возникли неприятности, из-за которых она еще долго не могла появиться в своей квартире в Парамаунте. Стрикланд позволил ей расположиться в своей студии. Когда Херси ушел, а Памела перестала путаться у него под ногами, он опять запустил фильм. Браун пробирается на корму по крышкам люков, подныривает под гик. Браун на камбузе, с мрачным видом поглядывая в сторону камеры, готовит суп. Браун спит. Этот Фанелли просто нутром чуял, что и как надо снимать.