Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

Если придется читать, то, конечно, о-дин вечер, только... куда уж..! Думаю, что скучать не будут, читаю я, говорят, ничего себе. Повеселю.

Благодарю Вас, дорогой Иван Александрович, свет во тьме! Вы много сделали для Ш<меле>ва, о-чень много. Хоть Вы и дали удивительно образно, о собачке под коренником... просто — гениально дали, как образ, но это не о Вас писано Вами. Вы, уж если пошло на образы... — обер-полицмейстер, мчится впереди, все — внимание и страх, и вот... катит за ним коляска, и везут царскую собачку... с лакеем в Нескучный, и при ней царские деточки... только. Я уж за деточку и сойду... если не за собачку. Вы — плюнули? Знаю, что неудачно дал, но Вашего образа, с коренником и собачкой... — переплюнуть нельзя, ибо это — единственный в своем роде! И сколько перлов, подлинных, раскидано щедро в ваших письмах! Вы этого и не усчитываете, для Вас это — так просто.

Каак я жду того дня, когда увижу Вас, и мы пойдем в какой-нибудь парк, посидеть, поговорить, повздыхать! Как я был бы вознагражден за все мытарства пути трудного, если услышу Вас, ныне, не как тогда, в Севре, когда боли разрывали внутренняя моя, а я терпел и зажимал их, цедил сквозь зубы! и нервы мои были — о-бу!.. Теперь я, слава Богу, могу улыбаться солнышку, а Вы и есть это солнышко, божье, бо-гатое теплом и силой огня-света. Говорил мне Семенуха, [212] что ждет от Вас письма в ред<акцию>. Я читал гнусные строчки в «П<оследних> Н<овостях>» — ка-ак от них отдает конюшней сыскного отделения и — с чесноком прогорклым! Воню-чие же там паршивцы. Правда, и в «вырождении» не фиалки с ландышами, стойла мно-го, половика мно-го, сери всякой мно-го... что за уроды мы, что за незадачники! Мартышкин квартет в пивной и в публ<ичном> доме, тьфу. Но... хоть и маленькое, а на-до «возрождение», без него совсем могила. Предвижу мно-гое... предчувствую еще бо-льшее... и как ни черно в небе, а... солнце

выйдет! И уже ария Сусанина слышится — «чуют правду».

Отпишите, когда уезжаете из града. Будет ударом, если встреча с Вами не состоится, отодвинется на неопределенное далекое...

Обнимаем и целуем Вас обоих, милые, да будьте благополучны, здравы, бо-гаты милостью Божией! До свиданья хочу сказать, верить, надеяться. Это была бы оздоровляющая поездка, во всех отношениях.

Крепко Ваш Ив. Шмелев.

272

И. А. Ильин — И. С. Шмелеву <9.VI.1936>

<Открытка>

Дорогой Иван Сергеевич!

Напрасно жду от Вас известий. Тревожусь и огорчаюсь! Мне нужно знать срок Вашего возм<ожного> приезда, чтобы устроить свои лекции выездные... В Риге все устроено, виза обеспечена. Если есть еще как<ие>-н<ибудь> затруднения — известите! Иначе не знаю, что и думать, и как поступать.

Ваш И.

1936. VI. 9.

<Адрес И. С. Шмелева:>

Mr. Iwane Chmelof

2. Bd. De la Republique

Boulogne (Seine)

Frankreich. France.

273

И. С. Шмелев — И. А. Ильину <10.VI.1936>

10. VI. 36.

Булонь на С<ене>

Дорогой, милый Иван Александрович,

Раз уж я выдвигаюсь — значит, что... будет перемен большой. Так мне на роду писано. 14-й год не выдвигался. А тут еще с зимы стало свербить в моих «подвалах», и я стал, как таракан... по-о-лзу. О сем прочтете в посл<едней> гл<аве> «Пут<ей> Неб<есных>» — там тоже Даринька моя поползла... Сегодня опять стал получать газету правильно, а то приходилось ездить за ней в Елис<ейские> Поля — вон куда-а! И Вы получите. Только один четверг 4-го не выходила.