Перевалы, нефтепроводы, пирамиды

Что говорит по этому поводу энциклопедия? «Устрицы (Ostrea) — род двустворчатых моллюсков семейства Ostreidae. Раковина устриц неравностворчатая. Створка, которой устрица прирастает к любому твердому субстрату, именуемая левой, — выпуклая и толстая, правая — более тонкая и плоская. Устрицы обладают рудиментарной ногой и замыкательной мышцей».

Эти сведения говорят о происхождении устриц, но не о том, как они попадают на стол гурманов.

— Госпожа хозяйка, откуда вы получаете устриц?

— С банки!

— А где находится эта банка, разрешите спросить?

— Там, внизу.

Устрицы, которых подают в «Хипокампе», выросли, можно сказать, у порога гостиницы. Облезлая вывеска «Парк» указала нам дорогу от главной улицы вниз, к устричной «ферме» на берегу лагуны. Примитивный жилой дом, несколько сараев, насосная и каменные бассейны на каменистом пляже — вот и все.

Одни рабочие (часть их была-в резиновых сапогах, а часть — босиком) швабрами и водой из пожарных шлангов промывали в бассейнах большие горы устриц, а затем лопатами складывали в ящики. Другие подтаскивали ящики с затянутым проволокой дном к лодкам и выходили с ними в лагуну. Третьи сортировали устриц по величине и укладывали в ящики, стоявшие в ста метрах от пляжа.

Старший рабочий — марокканец, к сожалению, почти не говорил по-французски. Все же с помощью жестов и рисунков мы попытались расспросить его, как разводят устриц. Это оказалось не легко. Мы поняли только, что «детей», то есть маленьких устриц, опускают в воду на мели в лагуне, а «стариков» оставляют в ящиках на берегу.

Вдруг рабочий с явным облегчением показал на черный «ситроен», который приближался, подпрыгивая, по проселочной дороге:

— Удача! Босс! Живет в Сафи. Приезжает только два раза в неделю!

«Босс», коренастый, француз лет пятидесяти, с седой щетиной, весело поздоровался с нами. В ответ на вопрос, хозяин он или только арендатор устричной фермы, он немного цинично улыбнулся:

— Я только управляющий! Банка принадлежит сейчас моей жене, марокканке. Кто знает, вдруг марокканцам взбредет в голову конфисковать собственность французов!

Мы старались не возражать. Сейчас не место политике! Сначала надо осмотреть устричное хозяйство.

Босс не заставил себя долго просить:

— Главное, что в этой лагуне благодаря обильному притоку пресной воды создаются благоприятные для устриц условия.

Затем он показал нам ферму.

Ящики из папье-маше, вроде тех, в которых оптовые торговцы перевозят яйца, укрепляют цементом и соединяют вплотную железными полосами. В ячейки ящиков сажают крохотных устриц, доставляемых из Португалии. Тем самым их личинки защищены от врагов — морских звезд, улиток, раков. «Устричные ясли» погружают в лагуну на неглубоком месте, так, чтобы они постоянно находились под водой.

Через четыре-шесть месяцев молодых устриц вынимают, а затем снова погружают в воду, правда, на меньшую глубину, чтобы было легче контролировать их рост.

Не страшно, если ящики при отливе окажутся на суше: устрицы могут обходиться без воды десять дней.

Устрицы развиваются на мели от четырех до шести лет. Потом начинается сортировка и чистка по возрасту и величине. Различается четыре сорта. Устрицы первого сорта — шестилетние — стоят пятьсот пятьдесят марокканских франков[11] за дюжину; четвертого сорта — двести пятьдесят франков.

При транспортировке живых устриц их упаковывают по двадцать килограммов в корзины, а сверху прикрывают водорослями.

— Отведайте, пожалуйста! — Босс открыл перочинным ножиком живую устрицу и с наслаждением высосал ее содержимое. Мы последовали его примеру, но нас передернуло. Устрицы безвкусны и пахнут морской водой.

На прощание мы спросили нашего хозяина, доволен ли он доходами с фермы. Он расплылся в улыбке, как сытый младенец:

— Почему бы и нет? Рабочие руки в Марокко дешевы. А устрицы дороги… и в моде!

НАПЕРЕГОНКИ С ДОЖДЕМ

От самой Касабланки нас, как назло, преследовал непрерывный дождь. В Валидии мы было подумали, что уехали от него, но в Сафи, городе гончаров и сардин, он снова нас нагнал. К утру «Баркас» на временной стоянке по ступицу погрузился в грязь.

Альфред отодвинул занавеску:

— Проклятие! И это называется Африка! Такого у нас и дома хватает, — и снова залез в спальный мешок.

Утром мы намеревались осмотреть Сафи — «величайший в мире порт сардин», — но при такой погоде? Едва ли удастся фотографировать, не говоря уже о кино съемке.

— Двинем дальше на юг! Найдется же где-нибудь в Сахаре место, где нет дождя.

Сказано — сделано!