Перевалы, нефтепроводы, пирамиды

Рыночный торг — это борьба, которую обе стороны ведут с большим искусством. Она так увлекла нас, что мы и не заметили появления большой группы французских, английских и западногерманских туристов из Агадира.

Меня пробрала холодная дрожь, когда вдруг в самой гуще базара я услышал, как плотная уроженка Рейна сказала своему мужу:

— Подумаешь, всего-то несколько жалких верблюдов. Пойдем, Додди, взглянем еще быстренько на Сахару!

ТАНЕЦ СИНИХ ЖЕНЩИН

Появление группы туристов господин Ярфи Али сразу же воспринял как возможность заработать: он устроит в «Жемчужине Сахары» танец «синих женщин». Нас он тоже приглашает.

В помещении рядом с кафе, убранном в восточном стиле, гости расселись на низких диванах и пуфах вдоль стен. Всем подали по чашечке чаю. На большом темно-красном ковре посредине комнаты сидели восемь девушек, закутанных в сине-фиолетовые покрывала. На запястьях и на головах под покрывалами блестели серебряные и золотые украшения. Две танцовщицы намазали ступни ног и ладони красно-коричневой хной. Больше всего украшений было на руководительнице труппы, немолодой женщине. Она сообщила, что ее труппа уже выступала в Париже, Брюсселе, Нью-Йорке и Голливуде.

Представление началось по сигналу господина Ярфи Али, одетого сегодня в элегантный двубортный костюм. Молодая смуглая берберка ударила в барабан — пестрый глиняный сосуд, обтянутый верблюжьей кожей, — сначала слегка, затем более энергично. Сосуд называется «гедра», от него происходит и название этого берберского танца. Девушки в такт ударам хлопали в ладоши, тихо пели и изгибались в талии. Одна из них на коленях продвинулась к середине круга. Движения ее тонких рук походили на движения танцовщиц в буддийских храмах. Медленно поднявшись, она танцевала сначала спокойно, с закрытым лицом, потом кокетливо слегка приоткрыла черное покрывало. Ее шаги становились все быстрее, под конец она сбросила покрывало совсем и закончила резкими экстатическими движениями.

Эротическим характером танец напоминал арабские танцы живота и культовые танцы негров Центральной Африки.

Все последующие выступления походили на первое. В одних ритм был более спокойный, танцы не сопровождались пением, в других солистка расплетала косы или не открывала лица, но все они исполнялись одной танцовщицей, тогда как остальные сидели на корточках. Причина этого — в происхождении берберских танцев: когда-то их исполняли только в темных низких шатрах кочевников.

В один из перерывов вдруг задернули все занавески. Альфред запротестовал: света для фотосъемки и так недостаточно. Господин Ярфи Али улыбнулся:

— Только на несколько минут. Дамы хотят освежиться.

К удивлению гостей, пивших чай, танцовщицам подали на маленьких столиках… вино! Потому-то и задернули занавески. Неужели аллаха так легко провести? Неужели через занавески он не видит этого грехопадения? Альфреду очень хотелось снять на цветную пленку руководительницу труппы, увешанную ожерельями, Ла Бешару, но она знала себе цену:

— Бутылку вина в качестве гонорара!

Где она этому научилась — в Голливуде или у господина Ярфи Али, своего повелителя?

После представления она потребовала с каждого гостя по десяти дирхамов за вход. У туристов на лицах выразилось изумление: сначала об этом не было и речи. Но стоит ли возражать? В конце концов искусство везде стоит денег.

Когда мы вышли наружу, над Хаммадой сияли две огромные радуги, такие широкие и чистые по цвету, каких я никогда в жизни не видел.

Господин Ярфи Али пояснил, как если бы заказал это явление специально для нас:

— Радуга над Хаммадой бывает не чаще одного раза в год. А в этом году она появилась как раз в тот день, когда дамы и господа посетили Гулимин! Вот это сервис!

Мы были удивлены, что господин Ярфи Али не протянул требовательно руку:

— Будьте так любезны: сто дирхамов за две радуги над Сахарой!

ТИЗИН-ТЕСТ

Раздался резкий свисток… Это нам? В зеркале мы увидели взволнованно машущего полицейского. Мы только что свернули с дороги Гулимин — Агадир направо, по направлению к Высокому Атласу. Может, мы не заметили на перекрестке знака? Отдуваясь, у окна появился полицейский:

— Прошу прощения! Куда вы едете?

— Через Тизин-Тест в Марракеш.

— Очень сожалею: дорога закрыта! Нет проезда, наводнение.

— Как долго это может продолжаться?

— Один аллах знает. Может, два дня, а может, четыре или все восемь.

Из Гулимина мы выехали раньше, чем предполагали, так как буфетчица-эльзаска предупредила нас:

— Если дожди затянутся, вы застрянете здесь на несколько недель.

Неудача, от которой мы пытались убежать, все равно нас настигла. Но на этот раз бог погоды был настроен доброжелательно. В последующие дни светило солнце. И уже на третий день ворчливый полицейский офицер в Агадире разрешил нам ехать:

— Попытайтесь, на вашу ответственность.

Нам снова пришлось пересекать затопленные русла и по ухабистым проселочным дорогам объезжать разрушенные мосты, но красота ландшафта щедро вознаграждала нас.