Перевалы, нефтепроводы, пирамиды

Долина Сус, защищенная с севера Высоким Атласом, а с юга от горячих ветров Сахары — горами Антиатласа, одна из плодороднейших в Марокко. Сад юга — так ее называют — изобилует банановыми плантациями, апельсиновыми рощами, кукурузными полями… На краю сочного зеленого луга цветут фиолетовые бугенвиллеи, пламенеют ярко-красные цветы гибискуса, в низинах прячутся желтые мимозы.

Пальмы и кактусы выделяются на фоне горного хребта, где можно увидеть все существующие в природе цвета. Серо-зеленые у подножия склоны постепенно приобретают цвет охры, в свете солнца они походят на мед. На середине склона преобладают коричневые и красные тона, а над ним тянется гряда мелких белых облаков, похожих на барашки. Затем вздымаются лиловые и синеватые силуэты гор, а выше, под темно-синим сводом неба, сверкают снежные поля.

Это был не сон!

Заправщик в Таруданте взглянул на часы:

— Вам навстречу идут три автобуса.

Зачем он это сказал? В горном массиве приветливо открылась долина. Еще несколько километров — и дорога повернула налево.

Мы посмотрели в бинокль. Высоко вверху, недалеко от границы снегов, мы заметили черную зигзагообразную линию. Прожилка в камне или пешая тропа? Мы и не подозревали, что через полчаса окажемся там, наверху.

Через поросшую дубами и железным деревом долину дорога вела по крутому склону вверх, становилась все уже и уже — и вот она уже чуть шире колеи колес. Местами подъем достигал двадцати пяти градусов. На узких и крутых поворотах нам казалось, что левые колеса повисают над пропастью. Я вспомнил, что французы такую дорогу называют шнурком. Пожалуй, это более меткое название, чем наше немецкое «шпилька для волос».

Альфред ворчал, что нельзя остановиться. «Такие виды…» Он отодвинул верх и пытался снимать кинокамерой на ходу.

— Что сказал заправщик? — прорычал вдруг Дитер. — Три автобуса? Как же здесь разъехаться?

Теперь перед каждым поворотом мы молили аллаха, чтобы он избавил нас от опасной встречи. Кроме того, мы все время громко гудели.

Аллах милостив к нам. Первый автобус мы встретили на остановке, второй ждал нас там, где дорога пошире. А третий? Его мы пропустили на перевале.

Две тысячи семьдесят метров!

Мы одобрительно похлопывали «Баркас» по радиатору. Несмотря на груз в семь с половиной центнеров, он, запыхавшись, доставил нас на эту высоту.

При взгляде назад захватывало дух. Дорога зигзагами спускалась в долину Суса. Над Атлантическим океаном блестело солнце. Горы Антиатласа казались отсюда маленькими и уютными. За ними простиралась большая Хаммада.

— Чаю, господа?

Слова хозяина крошечного кафе, прилепившегося к скале, напомнили нам, что мы замерзли.

Надев в машине свитеры и вельветовые куртки, мы посмотрели на термометр: шесть градусов выше нуля,

ТРАКТИР В ГОРАХ

Тизин-Тест не только водораздел. Точно на перевале асфальтовая лента дороги обрывается. Надпись предупреждает: «Дорога опасна! Много поворотов! Камнепад!»

Солнце клонилось к океану. Из долин ползли тени и придавали красно-коричневым склонам лиловый оттенок. Снежные вершины сияли нежно-розовым цветом, как легендарный сад роз короля Лаурина в Доломитовых Альпах[14].

Дорога переходила в узкое русло реки. Справа и слева росли одиночные кривые кедры. Никаких дорожных знаков, облегчающих путь, не было, а в сумерках нелегко заметить повороты. Шум лавин усиливался десятикратным эхом. Один раз нам пришлось затормозить' — куча камней преградила путь. Вместе с водителем встречного грузовика мы расчистили завал, с опаской посматривая вверх на скалу: что, если такая лавина накроет нашу машину? Скорее вперед!

Далеко под нами ползли через ночь огоньки фар: встречные машины. Найдем ли мы вскоре безопасное от камнепада место для ночлега? Мы напряженно всматривались вперед. Если мы вовремя не заметим крутого поворота… Скала почти отвесно падала вниз.

Вдруг в свете фар появилась белая вывеска: «Отель «Альпина» и ресторан в трех километрах отсюда!» Может, вывеска поставлена здесь, чтобы пробуждать надежду у автомобилистов, уже ее потерявших?

— Ну, это не так страшно!

Два километра… три… четыре… шесть… восемь… Лишь после десяти километров пути по ухабам и трудной переправы через речку мы увидели слева от дороги слабо освещенное окно. Наконец-то!

В помещении горел один-единственный бензиновый фонарь. Не было видно ни души. В камине тлело несколько поленьев, на стенах висели рога туров и кабаньи головы. В середине — фотография парохода-люкс «Иль де Франс». На прибитой к стене рысьей шкуре хитро блестели стеклянные глаза. Пф!.. Пф!.. Мы вздрогнули. С перекладины, урча, соскочила кошка. Настоящий замок с привидениями!

Мы не удивились бы, если бы рядом вдруг появились «материализованные» привидения из замка Шпессарт. «Бонжур!» — сказали бы мы и заказали бы коньяк на всех.

Но вместо привлекательной невесты разбойника за стойкой показалась беззубая старая берберка в ярко-желтом платке.

— S’il vous plait[15].

Женщина покачала головой. Она не говорит на иностранных языках. Жестами она объяснила, что нам надо подождать хозяйку, та наверху.

Динг-донг, динг-донг….