Перевалы, нефтепроводы, пирамиды

Наряду с университетом Карауина в Фесе много медресе — религиозных школ. В одну из них, притулившуюся близ моста, мы вошли. Нас не прогнали. Патио — внутренний дворик медресе — обнесен двухэтажными деревянными галереями, откуда ведут двери в кельи. У фонтана, посреди патио, несколько учеников, изучающих Коран, стирали свои джеллябы. Рубашки и штаны уже прозаически висели между арками романтических галерей.

Завидев нас, прыщеватый юноша перестал стирать и робко приблизился. Мы приветствовали его вежливым «Ассалям алейкум» и поинтересовались, сколько он проучится в медресе.

— Тридцать лет!

— И какую вы приобретете профессию?

— Имама, муфтия или кади.

Иными словами, муллы в мечети, правоведа[24] или судьи.

Ученики, изучающие Коран, строго соблюдают безбрачие. Живут они в нищенских условиях. Обстановка их комнат состоит из соломенного матраца и книжной полки, а домашняя утварь — из кружки, лампы и спиртовки. Обслуживают они себя сами. Пять раз в день они совершают молитву, а в остальное время изучают Коран, шариат, то есть изложение и комментарий исламских законов, и книгу хадисов — преданий, рассказывающих о делах, мыслях и высказываниях пророка Магомета.

На холмах, окружающих Фес, мы встретили многих учеников медресе. Уткнувшись носом в книгу, они бродили по прекрасной местности, не обращая внимания на то, что происходило вокруг. Два взгляда в книгу и ни одного в жизнь… Может ли таким путем воспитываться интеллигенция, способная занять руководящие посты в Марокко — стране, которая становится все более современной?

ПОТОМОК АВИЦЕННЫ

— Привет! Вы уже влюбились в наш Фес?

Мы не заметили, как доктор Ибрагим подошел. Смеясь, он сел и показал на панораму перед нами:

— Вот он — духовный центр Марокко… Вы его обнаружили?

Мне показалось, что в словах доктора звучала ирония. Уголки его глаз подозрительно дрожали.

— Мы нашли только центр духовенства, — ответил я.

— Ну да. Марокко — теократическое государство.

— Куда посылает знать Марокко своих самых умных сынов? В Карауин?

— Нет. В новый университет в Рабате, в Алжир или в Европу. Его величество кончил Сорбонну, его сестра тоже. В медресе учатся главным образом дети бедных крестьян, желающих избавиться от лишнего едока.

— Какие предметы изучают теперь в Карауине?

— Арабскую грамматику, право, теологию… Раньше здесь преобладали естественные науки, медицина, математика и астрономия.

Доктор Ибрагим едва заметно вздохнул.

— Упадок наших учебных и исследовательских институтов, начавшийся в конце четырнадцатого века, явился следствием угрозы стране со стороны португальцев, испанцев и, наконец, англичан. Марокко изолировалось от внешнего мира. В результате в университетах свободный обмен мнениями постепенно вытеснялся религиозной нетерпимостью и догматизмом, которые во все времена были смертельными врагами научного прогресса… Создав угрозу Марокко, европейские страны, сами того не желая, закрыли источник, из которого веками черпали знания их врачи, астрономы, математики…

Доктор Ибрагим торопливо отхлебнул кофе. Видно, он коснулся темы, о которой не мог говорить спокойно.

— Не знаю, как обстоит дело у вас, но, когда я учился во Франции и Западной Германии, я все время ощущал: нам, арабам, оказывают милость, разрешая слегка приобщиться к западной науке. Никто и не вспоминал о том, что некогда подарили Западу наши предки! Что знают европейцы об истории арабов? Они учили в школе, что в битве при Пуатье Карл Мартелл спас христианский Запад от кровожадных орд мавров[25], но кто расскажет им, что мавры были проводниками арабской науки, тогда самой передовой в мире?

Посуда на нашем столике дрожала при каждом слове доктора — он подкреплял теперь свою речь короткими ударами руки.

— Чем была бы современная медицина без Али бен аль-Лббаса, Ибн Рушда или Авиценны, которого мы зовем Ибн Сина[26]? «Канон» универсального гения Ибн Сины столетиями был настольной книгой всех врачей Европы. Я мог бы привести такие же примеры из астрономии, химии, математики. В истории развития этих наук великие арабы занимают почетные места, хотя не было недостатка в попытках замолчать или вовсе исказить их значение.

Воспользовавшись паузой, я возразил:

— Влияние арабов не совсем замалчивали, по крайней мере в литературе. Вы знаете эти строки? «Восхитительный Восток к Средиземью устремился; в Кальдероне тот знаток, кто в Гафизе[27] искусился…»

Доктор улыбнулся: