Перевод русского. Дневник фройляйн Мюллер – фрау Иванов

Ожидаемо! И это говорит человек, который наверняка живет с мамой в двухкомнатной хрущевке! Ну, конечно, – он же из кремлевской больницы, значит, вызывали куда надо и говорили что надо. Подготовили к поездке: с американцами не дружить, приглашений домой не принимать, ничем не восхищаться.

Я встречала таких людей и раньше: скрывая свое невежество, они ничему не удивлялись и не радовались. Я поняла, что все наше дальнейшее общение будет «ожидаемо» и невыносимо скучно, но пока что восхищалась завтраком: и яичница с беконом, и сосиски, и бобы, и блинчики, и фрукты, и свежий сок, и сколько хочешь кофе! В Германии мы тогда были привычны к кофе с булочкой, а к булочке – сыр или колбаса и непременно варенье, но на этом – все. Потом выяснилось, что завтрак стоит двадцать пять долларов – а это было больше, чем наши суточные. Я ужаснулась, а Валера «так и знал». Больше мы не завтракали в отеле.

Понеслась новая жизнь – синхронный перевод специфических текстов с восьми утра и до пяти вечера, с английского на русский – разновидность кошмара. Одна треть обучаемых были из Европы: Испания, Ирландия, Англия, Италия… Старый свет. Большинство же физиков были американцами. Ни на учебе, ни вне учебы никто ни с кем не дружил. Как-то вяло пытался кучковаться Старый свет, но безуспешно. По примеру американцев каждый (по одному) садился в машину и уезжал. Мы с советским инженером уезжали вдвоем, но никто не интересовался, коллеги ли мы, любовники или муж с женой, – какая разница! В России обо всем бы расспросили, передружились, собирались бы вечерами, выпивали и пели песни… А тут – и погулять не выйдешь: кругом технопарки, офисы, низкие однотипные строения… И идти-то некуда: стелется лентой хайвэй, вот и иди по нему, если хочешь. Люди в автомобилях будут притормаживать и спрашивать, что случилось с твоей машиной и где она. По телевизору по тридцати шести каналам (у нас в Германии было тогда только три) шли ужастики, потому что приближался Хэллоуин.

Мой физик загорелся идеей купить компьютер, не ел не пил, экономил суточные: после учебы мы до закрытия торчали в магазинах электронной техники, я ему все переводила, а он продолжал изо всех сил демонстрировать, что его ничто не удивляет. Затем запирался в номере отеля с брошюрами из магазина и там, наверное, беззвучно визжал от восторга, бегал по стенам и матерился.

…мы сидели, убитые бессонницей, сменой часовых поясов и осознанием своей беспомощности: провинциалка из Черного Леса и советский инженер.

На четвертый или пятый день, во время лекции, физик сделал нетерпеливый жест ладонью: один раз, другой… Я расценила это как просьбу переводить медленнее, что было почти невозможно. Потом я догадалась, что мешаю ему. Я прошептала: «Тебе нужен перевод?», и он сказал: «Нет, и так все ясно!», и показал на формулы, которые он записывал в тетрадь. Так. Ему, значит, с формулами и английский не нужен, а следовательно, и я не нужна. Прекрасно. Ну конечно, вот если ему в пять утра понадобился утюг, он мне в номер звонит.

Мне казалось, что еще никогда в жизни не была я такой одинокой.

Все спрашивают: «How are you?», но ответ никого не интересует. Никто ни в чем не нуждается. Только сними телефонную трубку – тебе принесут все, чего ни пожелаешь, а услужливый телефон есть в каждой комнате, даже в ванной. Только сними трубку. Тоска. Время тянулось жвачкой, и мне страстно хотелось домой. В России я никогда не испытывала ностальгии, а тут – здравствуйте! – впервые в жизни с тоски я названивала домой. Однажды нечаянно заснула, поговорив с Фрайбургом и опустив трубку не на рычажок телефона, а поверх своего одеяла, в состоянии грустной усталости. Вечерами стояла я на галерее второго этажа и наблюдала сверху движение клавиш белого пианино под романтичные мелодии – пианино было механическим.

Но однажды вечером один американец предложил мне поужинать вместе.

Наконец-то!!! Я с удовольствием бросила русского физика и уехала с американским в китайский ресторан. Американец был молодой, но уже толстый, ходил пингвином, носил клетчатую рубашку, заправленную в джинсы. За ужином он развлекал меня откровениями о том, каким изощренным способом от него ушла жена: зная, что три недели он будет в командировке, она позвонила в автоматическую службу сообщения точного времени в Новую Зеландию и оставила трубочку лежать рядом с аппаратом. И ушла навсегда. Теперь он должен шестьдесят тысяч долларов, но зато – зато эта сука ушла!.. Правда ли, вранье – неважно, потому что мы мило провели вечер и долго болтали, гуляя по ночным улицам Сан-Франциско!

Мне думалось, ну наконец-то, не прошло и полгода, хоть с кем-нибудь завязалось знакомство!.. Но я ошиблась.