Перевозбуждение примитивной личности

Мои сумбурные мысли прервало пение мобильника. Кто это в такую рань? Я схватила его и побежала в гостиную, чтобы не разбудить Костю.

— Алло!

— Динка, это Тося, прости, что так рано, но тут такое дело, я должна с тобой поговорить, это очень важно!

— Господи, что стряслось?

— Объясни мне, ради бога, что все это значит?

Мне позвонила одна девушка, она ведет у нас в журнале светскую хронику…

— А, — засмеялась я, — ты о вчерашней драке у Маркова?

— При чем тут драка? Иванишин часто дерется! Кстати, он у тебя?

— Что за бред? — нестерпимо фальшивым голосом воскликнула я.

— Это, положим, не бред, а факт, но дело твое. Ты мне другое объясни. Моя Маринка слышала, как Иванишин сказал одной даме, что ты отравила мужа по его просьбе, я-то понимаю, что это просто чушь собачья, но имей в виду — это могли слышать многие!

— Господи, Тоська, человек в пьяном запале решил утереть нос не в меру назойливой и тоже в дымину пьяной бабе, только и всего. Стоило из-за этого звонить в полшестого утра!

— Стоило, черт возьми! Завтра это появится в газетах! Тебе мало амстердамской истории, ты еще хочешь?

— Нет, не хочу, но что я могу поделать?

— Ты? Ничего. А я могу!

— Что ты можешь?

— Если вот сию минуту ты и Костя дадите мне интервью, где будет все разложено по полочкам, то скандал не состоится! А Иванишину будет роскошная реклама. Без такого интервью грязи будет в сто раз больше!

— Да, Тоська, помнишь, как это называлось у нас в школе? На ходу подметки резать!

— На том стоим! Давай, буди Костю, и не надо говорить, что его у тебя нет! Вас засекли!

— Боже мой!

— Давай-давай, время не терпит!

Я разозлилась:

— Слушай, Тоська, ты Можешь мне верить или нет, но лезть в мою постель…

— Да брось, Динка, ерунда это, мне лично нет дела, спишь ты с Костей или нет, я просто рада, что он наконец своего добился. Но пьяные бредни, как злые языки, страшнее пистолета.

Мне вдруг стало смешно.

— Черт с тобой. Перезвони мне на домашний телефон минут через десять.

— Через пять! — не терпящим возражений тоном заявила Тоська.

Спящего красавца следует будить поцелуем.

— Костя, Костенька, проснись!

— А? Что? Что стряслось, Шадрина, это ты? Господи, меня будит Шадрина, надо же, дожил! Иди скорей ко мне!

— Костя, подожди, ну что ты делаешь, пусти!

— Нет, не пущу, никуда не пущу, Динка, ты чего пихаешься?

— Костя, выслушай меня! — закричала я, с трудом от него отбившись.

— Что-то случилось? — испугался он.

Я пересказала ему Тоськино сообщение.

— Да ну, плевать! Собаки лают, ветер носит!

Тоська хочет слупить с нас эксклюзивное интервью, только и всего. Ну напишет какая-нибудь газетенка, что мы вдвоем отравили мужа, ну и что?

— Я понимаю, Костя, но у меня, честно говоря, больше нет сил выносить эту гадость.

— Но если ты станешь оправдываться, будет хуже.

— Куда уж хуже. А еще я боюсь, что кто-то из газетчиков кинется в Амстердам, разыщет этих паучих, и опять закрутится шарманка… И дернул тебя черт за язык!

— Не меня, а твою идиотку-мачеху!

Опять зазвонил телефон.

— Это Тоська.

— Я сам с ней поговорю! Алло! Привет, что там такое? Хорошо, мы дадим тебе интервью, но с одним условием. Ты немедленно свяжешься с амстердамской полицией… Как это зачем? Чтоб все увидели документ…

— Костя! Перестань, это просто чушь! — разозлилась я.

— Ничего не чушь! Документ о том, что… — он включил громкую связь, и я услышала Тоськино возражение:

— Костя, это ерунда! Не бывает документов о невиновности, если не было суда! Достаточно просто копии свидетельства о смерти!

— Все! Хватит! Ничего не будет, ни интервью, ни оправданий, ничего! — закричала я. — Не желаю оправдываться! Не желаю больше слушать никаких доводов! Любой, кто услышит про участие в этом деле Кости, просто посмеется, а что касается меня, я не желаю опять заниматься этой историей!

Хватит! Сыта по горло! Пусть ваши сраные газеты пишут что хотят. Да они и писать-то обо мне не будут, кто я такая, в конце концов? Подружка господина Иванишина, мало ли у него подружек! Так обо всех писать, что ли? Я им, слава богу, неинтересна.

— Шадрина, успокойся. Тоська, Дина права. Лучше не гнать волну!

— А зря! Эх, какой материальчик пропадает! Но дело ваше! А тебя, Иванишин, поздравляю, сбылась мечта идиота!

— Спасибо, Тося. Погоди, Шадрина, ты чего ревешь? Ладно, Тоська, у меня тут Шадрина плачет, потом созвонимся! Динка, ты чего? Ну не реви, я этого не переживу!

— Костя, Тоська с такой злобой сказала…

— Что?

— Что сбылась мечта идиота… Она в тебя влюблена, что ли?

— Да ты что? Перекрестись!

— Влюблена, влюблена, я уверена.

— Это ее глубоко личное дело!

— Но она несчастная, у нее с сыном плохо…

— И что? Я должен ее утешать в постели, так?

Шадрина, ты бредишь! Ну, скажи на милость, чего ты ревешь?

— Костя, ну почему так получается? Я скромная женщина, ни выдающейся внешности, ни выдающихся способностей, а вот уже который раз становлюсь объектом жгучей зависти.., наши паучихи, эта дура Ариша, теперь Тоська… Знаешь, сколько гадости я нахлебалась в жизни? А теперь, боюсь, будет еще хуже…