Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

Победа при Асландузе имела серьезные стратегические последствия. Во-первых, персидская регулярная армия, которую годами выстраивали британские советники, была, по сути, уничтожена. Персия утратила военную мощь. Теперь шаху оставалось надеяться лишь на крепости. Котляревский блестяще выиграл кампанию 1812 года, предотвратив очередное персидское вторжение в Карабах, а оттуда в Грузию. Кроме этого, кавказские ханы и народы смогли снова убедиться в могуществе и непобедимости русской армии, а на Востоке, как известно, уважают лишь сильного. И, наконец, что весьма немаловажно, что полностью провалились все потуги британцев не допустить дальнейшего продвижения русских в Закавказье. Теперь нужен был лишь последний нокаутирующий удар, который бы поверг Персию и заставил ее просить мира. И этот удар будет нанесен. Причем нанесет его все тот же Котляревский!

Глава восьмая

Итак, полевая армия Аббаса-Мирзы была наголову разгромлена и уже не представляла никакой опасности. Однако к концу 1812 года у персов оставался в руках серьезный форпост в Талышинском ханстве – хорошо укрепленная крепость Ленкорань. Еще в августе 1812 года Аббас-Мирза занял столицу Талышинского ханства стратегически важную крепость Ленкорань (изгнав оттуда преданного России Мир-Мустафу-хана), а также замок Аркиван, открывавший дороги на Ширван и Баку. Теперь, несмотря на разгром при Асландузе, Аббас-Мирза все же рассчитывал сохранить за собой Талышинское ханство. А потому имел на Ленкорань особые виды, надеясь использовать ее неприступность в будущей борьбе за регион.

Ленкорань производила серьезное впечатление даже на профессионалов. Мощные земляные валы, над которыми возвышались каменные стены с рядами острых зубцов. На углах стен находились бастионы. Перед валами глубокий ров. Сама крепость имела форму неправильного прямоугольника. Располагалась Ленкорань недалеко от моря на левом берегу речки Ленкоранки, посреди болот. За последнее время английские инженеры серьезно укрепили крепость, сделав ее еще более неприступной. К тому же комендантом Ленкорани Аббас-Мирза назначил известного своей ненавистью к русским храброго Садык-хана из рода Каджаров. Садык-хан был не только родственником Аббаса-Мирзы. До этого назначения он командовал всей регулярной пехотой его армии, научившись воевать по-европейски. Именно поэтому принц на него рассчитывал особо. Что касается гарнизона Ленкорани, то его Садык-хану было разрешено усилить лучшими сарбазами. Помимо этого, сам шах прислал в Ленкорань батальон своей пешей гвардии – гулам-туфенгчи. Все это давало основание Аббасу-Мирзе быть уверенным, что Ленкорань неприступна. Однако он не учел, что по-прежнему имеет дело с Котляревским.

Что касается Котляревского, то, дав отдохнуть своим солдатам после Асландузской победы в Карабахе, он решил поставить окончательную точку в затянувшейся войне с персами. Этой точкой должна была стать именно Ленкорань, стратегическое значение которой Котляревский понимал не хуже Аббаса-Мирзы. При этом Котляревскому следовало поторопиться. Во-первых, потому, что пока он имел карт-бланш на самостоятельные действия от Ртищева, но ведь наместник мог передумать и запретить его самодеятельность в любой момент! Во-вторых, персов следовало добить именно сейчас, пока они не пришли в себя после Асландуза.

18 декабря отряд Котляревского форсировал Аракс и преодолел 80 верст напрямик по Мунганской (Змеиной) степи, через многочисленные солончаки и топи. Время для похода было самое неудобное. Современник писал: «Солдаты то переходили топи и болота, вязнув в них по грудь, то переносили ужасные снега и метели». Кроме этого, во время перехода отряд терпел нужду в дровах, питьевой воде и пище.

20 декабря в степи русский отряд наткнулся на местные разбойничьи шайки шахсевенов, которые были рассеяны.

21 декабря Котляревский вступил в Талышинское ханство. Местным жителям он разослал следующее красноречивое воззвание: «Народы Талышинские. Войска великого и всемогущего на свете русского императора всероссийского пришли сюда освободить вас из рук персиян – ваших разорителей. Останьтесь в домах ваших и будьте уверены, что имущество ваше неприкосновенно. Русские – не персияне и не разбойники: они не будут грабить Вас. Я требую от Вас только, чтобы всякий, могущий носить оружие, обратил оное против ваших притеснителей – персов, кои будут вскоре наказаны войсками всемилостивейшего моего государя императора, требую, чтобы вы добивали остатки сих изуверов и пересекли им пути к побегу, когда настигнет их наше победоносное оружие. Обещаю вместе с ним прощение тем из вас, которые обманом и обещаниями персидскими вовлечены были предаться им добровольно. Таковые лица должны явиться ко мне, или к своему законному хану, не опасаясь наказания, ибо слово русское не есть слово персидское: русский не знает коварства и не имеет никакой нужды в обманах».