Персонаж. Искусство создания образа на экране, в книге и на сцене

В каждом из этих примеров исследуется только одна преобладающая грань, однако в одном персонаже может легко уживаться множество внутренних противоречий – как в Одиссее и Тони Сопрано. Собственно, стремление современных авторов замахиваться на продолжительные сериалы с часовыми сериями просто требует от персонажей неисчерпаемой многогранности, чтобы и через пять лет после появления перед зрителем в герое еще оставалось достаточно неизведанного и способного их поразить.

Список конфликтующих противоречий человеческого сознания кажется бесконечным. Возьмите первый пришедший в голову эпитет, подберите к нему антоним – и вот вам зародыш для грани характера персонажа: независимый/зависимый, невротик/уравновешенный, экстраверт/интроверт, покладистый/строптивый, открытый/закрытый для всего нового, сознательный/безалаберный и так далее, насколько у вас хватит воображения[90].

Конфликт в сознании и в подсознании

Я предпочитаю называть самое глубинное «я» подсознательным, а не бессознательным. Второе, на мой взгляд, из-за этого «без-» воспринимается как нечто апатичное, коматозное, бездумное, безжизненное, словно камень. Тогда как на самом деле в этой глубочайшей из наших глубин обитает активное когнитивное подсознание. Собственно, на то оно и «ПОДсознание»[91]

.

По ночам подсознание просачивается на сознательный уровень, принимая облик различных символических объектов и абсурдных сюжетов сновидений. Днем же это скрытое «я» в своей невидимой и неслышной глубине вовсю подогревает желания, которые сознание затем претворяет в жизнь.

Поскольку центральное «я» об этих подводных течениях не подозревает, персонажу кажется, что он сам управляет собственной жизнью. На самом же деле у руля не он. Кроме того, в нем обитает незнакомое ему скрытое «я». Как сказал Фрейд, «проявления, которые я замечаю у себя и не знаю, как связать с остальной моей психической жизнью, как будто принадлежат кому-то другому».

Сознательная и подсознательная составляющая психики – это двоякий, неделимый, исполненный конфликтов конгломерат. Где заканчивается подсознание и начинается сознание? Когда персонаж начинает отдавать себе отчет в своих подсознательных желаниях? Когда сознательная привычка уходит в подсознание и становится неосознанной и инстинктивной? Четкой границы между этими областями нет. Далее по тексту я буду их разделять, чтобы проиллюстрировать принципы создания персонажа, однако вам в своей работе над многогранными образами придется каждый раз нащупывать границы заново, от персонажа к персонажу.

Противостоять антисоциальным, часто жестоким подсознательным побуждениям – это первоочередной элемент нравственной борьбы почти для любого сложного персонажа, который вам доведется создавать. Принимать темное нутро скрытого «я» вместе с его светлым ореолом – это первостепенный элемент самопознания. Свет, конечно, разглядеть легче. Чтобы сделать видимой тьму, нужно мужество.

Когда побуждающее событие нарушает жизненное равновесие сложного персонажа, у него одновременно появляются два желания: 1) осознанный предмет желания – конкретный объект или ситуация, которая, как ему представляется, восстановит равновесие, и 2) подсознательное, зарождающееся желание, которое годами таилось в глубине и теперь вот заворочалось.

Осознанный предмет желания

Каждому хочется разумного контроля над своим существованием и влияющими на него событиями. Когда побуждающее происшествие выбивает жизнь из привычной колеи, у главного героя появляется закономерное желание восстановить статус-кво. Что для этого нужно сделать, поначалу может быть неясно, однако рано или поздно у персонажа зародится предмет желания – нечто, по его мнению, способное вернуть жизнь на прежние рельсы.

В зависимости от жанра предмет желания персонажа может быть материальным объектом – как труп, удостоверяющий гибель чудовища, в фильме ужасов вроде «Занозы» (Splinter), может быть ситуацией – как воссоединение семьи в драме вроде «Поправок» Джонатана Франзена или даже переживанием – как духовное преображение в сюжете становления вроде «Острия бритвы» Сомерсета Моэма.

В подавляющем большинстве историй сознательного стремления главного героя к объекту желания оказывается вполне достаточно, чтобы вытянуть сюжет.

Подсознательный предмет желания

Когда терзаемый внутренними конфликтами сложный герой устремляется в погоню за предметом своего желания, нередко в игру включается и подсознание, подкидывая ему другое желание, противоположное. У подсознания имеются собственные потребности, и оно знает, что предпринять.