Персонаж. Искусство создания образа на экране, в книге и на сцене

В результате побуждающее событие вызывает к жизни и подсознательное стремление – скрытую жажду, ищущую собственный предмет желания, который поможет унять давно дремлющую или безотчетную тоску. Подсознательное желание главного героя противоречит сознательному, и потому герой становится во многих смыслах своим собственным худшим врагом. Зарождающееся контржелание почти никогда (возможно, совсем никогда) не сосредоточивается только на физическом объекте. И снова в зависимости от жанра это контржелание будет либо ситуацией – допустим, связанной с главенством старшего брата или сестры над младшими в семейной драме (как сюжетная линия Скайлер и Мари в сериале «Во все тяжкие») – или переживанием, таким как трансцендентная, составляющая смысл жизни любовь в романтической истории, например, в «Мостах округа Мэдисон» (The Bridges of Madison County).

Если сознательное и подсознательное желание персонажа совпадают (проголодался – открыл холодильник, возбудился – помастурбировал, хандра напала – позвонил другу), они не добавят ему ни сложности, ни глубины. Зачем наделять персонажа подсознательным желанием, если оно будет в точности повторять то, чего он хочет сознательно? Кто его вообще заметит?

А вот если эти два желания противоречат друг другу, если подсознательное желание блокирует и переворачивает его сознательную волю, все становится гораздо интереснее. Психологи (от Уильяма Джеймса до Жака Лакана) доказывают, что подсознательное – это зеркальное отражение своего сознательного собрата. Уже не первое столетие это для авторов прописная истина.

Чтобы подсознательное желание смогло вызвать интерес читателя/зрителя, оно должно прямо противоречить сознательным надеждам и чаяниям персонажа или резко с ними контрастировать. Вот тогда люди заметят. И заинтересуются.

Точную расстановку сил между сознательным и подсознательным «я» персонажа писатель должен нащупать сам, не сбрасывая со счетов цинично одно как животный инстинкт и не пытаясь самоуверенно подступиться к другому с холодным расчетом.

Любовь и ненависть

Рассмотрим грань, противопоставляющую любовь ненависти.

Написанный Джулсом Файфером сценарий для фильма «Познание плоти» (Carnal Knowledge) охватывает период жизни Джонатана Фёрста (Джек Николсон) со студенческих лет до среднего возраста. Если бы мы спросили Джонатана, чего он хочет от жизни, сознательный ответ был бы таким: «Я богатый красавчик, который живет в свое удовольствие. Для полного счастья мне не хватает только идеальной женщины, с которой я мог бы разделить этот рай». Пару десятилетий он перебирает кандидаток – все они любящие, красавицы и умницы, но каждый его роман развивается по одному и тому же сценарию: сказочно-романтическое начало, горькая выматывающая середина и скандальное унизительное расставание. Женщины, остававшиеся на обломках этих отношений, чувствовали себя брошенными.

Главенствующая грань у Джонатана продолжает традицию, заложенную Дон Жуаном и виконтом де Вальмоном, – он романтик-женоненавистник. На сознательном уровне он говорит себе, что всю жизнь отдавал женщинам свою любовь, а они почему-то – по разным причинам – то и дело разбивали ему сердце. На подсознательном же уровне он их всех до единой ненавидел. Каждый год он соблазняет женщину и влюбляет в себя до дрожи, а потом, получив возможность делать с ней в этом уязвимом положении все что угодно, систематически растаптывает ее. Сознательное желание любить и подсознательное побуждение ненавидеть идут рука об руку со времен появления моногамии.

Страх и храбрость

Писатели в жанре экшен имеют дело со спектром от отваги, заставляющей рисковать жизнью, до парализующего страха. Когда эти две крайности соединяются в одной грани, мы получаем подлинный героизм.

Страх – инстинктивная реакция на угрозу для жизни, влекущая за собой побуждение сбежать. Храбрость – это намеренное решение рискнуть собой, за которым следует попытка справиться с угрозой. Абсолютный страх берет начало в подсознании и в результате порабощает труса полностью. Абсолютная храбрость берет начало в сознательном выборе и движет героем остросюжетного жанра.

Характер супергероев – таких как Человек-паук или Росомаха – выстроен вокруг одной фантастической грани, зачастую представляющей собой сплав человеческого с мифическим, животным, волшебным или псевдонаучным. Борцы с преступностью – Джон Макклейн или Грязный Гарри Каллахан – воплощают целый набор вполне правдоподобных и в то же время завидных свойств в едином образе романтизированного «крутого парня». Обе разновидности демонстрируют высочайшую самоотверженность, храбрость и альтруизм по отношению к пострадавшим, однако ни единого противоречия между их внутренним миром и внешними проявлениями мы не увидим.