Перстень альвов, кн. 2: Пробуждение валькирии

Всякий, кто видел бы поединок Торбранда и Хельги, назвал бы его равным. Оба они были сильными и искусными бойцами, и если Хельги имел преимущество в быстроте и ловкости, то Торбранду помогал больший опыт. Каждый раз, когда их клинки встречались, над площадкой раздавался громовой звон и множеством отголосий разносился по окрестным горам. Горы смотрели издалека, камни выглядывали из-под земли, деревья тянули вершины, маленькая ведьма подпрыгивала на своем валуне от мучительного нетерпения – сам Медный лес смотрел на поединок, решавший и его судьбу.

Вигмар Лисица не сводил глаз с бойцов, зная, что сейчас определится исход дела его жизни. Если тот, кому он доверил защиту своей земли и своей свободы, проиграет, то вся жизнь Вигмара окажется разбита. Напрасно он бился в Пестрой долине и в Битве Чудовищ, напрасно трудился все эти годы, собирая здесь людей и защищая их труд от всевозможных посягательств. Медный Лес все же будет вынужден платить дань и клонить голову перед фьяллями. Вигмару было бы легче, если бы в этом поединке сражался он сам. Всегда легче делать дело самому, чем смотреть, зная, что от тебя больше ничего не зависит.

И в то же время он не жалел о своем решении. Не он, а сам Один доверил этот поединок Хельги сыну Хеймира. И Один был здесь. Пообок от площадки Вигмар видел в воздухе над землей статную фигуру Девы Молний с золотым копьем в сильных руках. Ее облик казался расплывчатым, полупрозрачным, и никто другой ее не замечал, но Эльдахвит находилась здесь, своим молчаливым присутствием подтверждая благоприятное пророчество.

А за спиной Торбранда так же в воздухе стояла, лишь по колени видная сквозь туман, статная Дева Гроз в черной кольчуге, отливающей грозовой синевой, с густыми черными волосами, облаком стоящими вокруг головы, с пронзительно-синими сияющими глазами. Она придерживала щит, опущенный к ногам. Вигмар знал ее: это была Регинлейв, небесная покровительница рода фьялленландских конунгов. Однажды ее меч уже нес ему смерть. Сейчас он прятался в ножнах. Регинлейв, спасшая Торбранда конунга в битве в Пестрой долине, сейчас не покинула его, но больше не вмешивалась. Время ее помощи ему миновало. Она пришла за ним…

Торбранд сделал выпад, но Дракон Битвы вдруг извернулся в руке. Конунг потерял равновесие и вдруг сбился: что это значит? Острое, губительное чувство неуверенности пронзило его, а меч вдруг стал таким тяжелым, как будто снова вырос в целое дерево, оружие для рук великана… Дракон Битвы дернул руку Торбранда к земле, и он не мог ни удержать его, ни выпустить. А клинок Хельги, опередив даже мысль, точно ударил острой гранью в шею Торбранда и наполовину погрузился в нее…

Торбранд конунг упал лицом вниз, и меч его глухо, злорадно звякнул о камни площадки. Хельги подался назад и остановился, держа меч острием вниз, а щит отведя в сторону. Он молча ждал, не поднимется ли противник, и только теперь рассмотрел, что его последний выпад вполне достиг цели. Торбранд лежал лицом вниз, и его полуседая коса с правой стороны упала концом в кровавую лужу возле шеи. И лужа эта делалась все больше и больше. Камень не впитывал кровь, она разливалась все шире, заполняла выбоины и трещины, подтекала под тело… Мгновения казались долгими, как целые дни, и с каждым из них делалось очевиднее: все кончено, конунг фьяллей убит… Но смерть его была столь огромным событием, что никто – ни ближайшие люди самого Торбранда, ни Хельги, его соперник, не могли сразу вместить ее в сознание как свершившееся событие. Это все равно как если бы погиб один из Светлых Асов…

Но кое-кто все понял быстро. Звон Дракона Битвы о камни отозвался громом в душе Дагейды; камень, на который упал меч, был частью ее самой, и она ощутила это прикосновение, как будто бы рукоять меча вложили ей в руку. Кончено, человек мертв, Черный Дракон свободен от его власти! Свободен от уз и принадлежит ей, дочери Свальнира!

С диким визгом Дагейда подпрыгнула на камне, и собранная ею сила в это миг была так велика, что на несколько мгновений задержала ведьму в воздухе над валуном. Все бесчисленные токи сил, которые пронизывали горы и недра, камни и деревья, ручьи и родники, зверей и троллей Медного леса, сейчас слились в одну мощную реку и устремились к ней. Ее неистовый визг пронесся над озером и всех людей, как ни сильно потрясло их увиденное, заставил повернуть к ней головы; многие содрогнулись. Рядом с ними кричала дикая сила стихий, рвущаяся на волю. Дагейда не сплетала заклинаний, она просто бросила вперед всю силу Медного леса, которую сейчас могла собрать; люди застыли на местах, скованные невидимыми цепями, а горы вокруг дрогнули.