Первая красавица

А н т о н (вскакивает). Да ты что, в самом деле!

С в е т л а н а. Бросьте вы тут грязное белье друг другу перемывать. Нашли время. Вон на дворе ночь спускается.

Пауза.

А н т о н. Что же теперь делать будем?

С в е т л а н а. Не знаю. Стою я между вами, как на минном поле, через которое идти придется. Ни вправо шагнуть нельзя, ни влево податься. Идти нужно, а ошибиться нельзя.

И л ь я. Сейчас вся жизнь такая. Оступился — и каюк.

Пауза.

А н т о н (решительно посмотрев на Илью). Ну ладно. Ты где деньги брал?

И л ь я. Где брал, там их уже нет. А ты от кого получил?

А н т о н (сжав кулаки). Давай выйдем, поговорим.

И л ь я. Давай.

А н т о н. Ты извини, Светлана. Тут мужской разговор.

Антон и Илья выходят из избы. Светлана подбегает к чемодану, достает денежную купюру, потом точно такую же вынимает из рюкзака.

С в е т л а н а. Как тут разобраться? Кто из них продался? Неужели Антон?.. Или, может, Илья?.. А где доказательства? (Рассматривает деньги на свет.) Одинаковые. Ничего не скажешь. (Беспомощно опустив руки, смотрит на стол, потом трогает сверток, начиная что-то понимать.)

За окном раздается выстрел.

Что это? (Быстро положив деньги на место, замирает в ожидании.)

Дверь в избу медленно открывается, показывается спина в светлом плаще. Это  И л ь я. Он воровато озирается по сторонам.

(В испуге.) А где Антон?

И л ь я. Он… он ушел.

С в е т л а н а (кричит). Врешь! Я слышала… Что ты с ним сделал?

И л ь я (подбегает к ней, истерически оправдывается). Он сволочь! Продажная шкура! Душегуб! Он… он убить меня хотел. Вот, пистолет… (Достает из кармана плаща, показывает.) Ему немцы дали. «Вальтер» называется. Он задумал меня порешить. Мы боролись. Я не хотел его убивать. Так получилось. (Прячет пистолет в карман.)

С в е т л а н а (в ужасе). Антон, Антон…

И л ь я (лихорадочно). Я говорил, он с фрицами снюхался. Сам мне предложил сейчас к ним переходить. Сказал, что его послали дорогу к партизанам вызнать, не дать тебе ускользнуть. Бежать надо не медля. Сюда полицаи идут.

С в е т л а н а (решительно). Давай живо собирайся!

Илья берет чемодан с деньгами, защелкивает замки, несет его к двери. Светлана достает из кармана записку, которую она написала деду, кладет на кровать.

И л ь я. Сейчас уже в двух шагах ничего не видать. Можно идти.

С в е т л а н а. Ты что, в таком балахоне по лесу шагать собираешься? Хочешь, чтобы немецкие патрули за километр тебя засекли?

И л ь я. Ночью холодно будет.

С в е т л а н а. Ничего, перебьешься. (Снимает со стены ружье, кладет на кровать. Затем снимает стеганку, бросает Илье.) На вот, надень.

Илья снимает плащ, кладет на стол, надевает стеганку. Потом хочет взять плащ и видит наведенные дула ружья.

И л ь я. Ты… ты что?!

С в е т л а н а (резко).

Назад! Отойди назад! Кому я говорю! Повернись к стене. Руки, руки подними!

Илья в страхе отступает, послушно выполняя команду. Светлана подходит к столу, достает из кармана плаща пистолет, взводит затвор и отставляет ружье в сторону.

И л ь я. Брось, брось это баловство! Ты что задумала?

С в е т л а н а (не опуская пистолета). Я давно догадывалась, кто ты есть. Гитлеровским холуем решил стать, справный хозяин! У нас тебе всего мало было.

И л ь я (дрожит). Да что ты? С чего ты взяла?

С в е т л а н а. Я видела, как смело ты здесь появился. Это Антону надо было опасаться слежки или засады. Хозяева послали тебя с подложными деньгами, чтобы ты узнал ход в партизанский лагерь и потом привел туда карательный отряд. Поэтому они и не схватили меня, не арестовали, как деда.

И л ь я. Я… я уйти хотел. Я туда, к нашим пробирался. (Пытается опустить руки.)

С в е т л а н а (резко). Руки.

Илья снова поднимает руки.