Читаем Первая красавица полностью

А н т о н  Р о м а н о в и ч (разводя руками). Видали, что делается?

К и р и л л. Там все красивыми будут.

В а л е р и й. Все не могут быть, не родятся. И еще, между прочим, любовь неразделенная останется.

К а п а. Какая любовь?

В а л е р и й. Неразделенная. Так Карл Маркс считал.

К и р и л л (Капе). Поняла? Вот ты, к примеру, Валеру подзавлечь хочешь, а он не поддается.

К а п а. Придумали глупости. Это вы с Валерой Ингу поделить не можете. Вот она неразделенная-то где.

А н т о н  Р о м а н о в и ч. Что им тут делить. Не на маленькую сообразили. А у Инги, между прочим, своя голова есть, и неглупая. Она знает, кому что сказать.

В а л е р и й. Так вот она всем одинаково говорит. Поэтому обидно и получается.

К а п а. Что ж, если ей на заводе никто не нравится.

И н г а. А ты откуда знаешь?

В а л е р и й. Тогда почему никто из ребят не заслужил твоего внимания? Почему ты так себя ведешь?

И н г а. На это есть особые причины.

К и р и л л. Какие же это причины? Ты уж давай скажи.

А н т о н  Р о м а н о в и ч. Ну что привязались? Не понимаете, что у человека могут быть личные соображения.

В а л е р и й. Да мы все понимаем. Но хоть что-то иногда надо объяснить.

И н г а. Хотите знать?

К и р и л л. Конечно, хотим.

И н г а. Хорошо. (Встает.) Соображения у меня были. Только не личные, Антон Романович, а ваши. Вы мне сказали, когда я пришла на завод, чтобы я ни с кем из ребят не встречалась. У вас, мол, особая молодежная бригада, лучшая, показательная. Вы несете ответственность за моральную чистоту, за кодекс и за все на свете. Перед поездкой еще напутствовали. Ну вот, я по-вашему и поступила. (Садится.)


Пауза.


В а л е р и й (Кириллу). Ты понял, надеюсь, кому мы так премного обязаны.

К и р и л л. Да, лучше некуда.

В а л е р и й (встает). А теперь, я считаю, мы имеем право сказать свое слово. Мы имеем право от имени всей бригады объявить выговор мастеру Антону Романовичу за неразумное вмешательство в личную жизнь членов бригады. Голосую. Кто за?


Молодежь единодушно поднимает руки.


А н т о н  Р о м а н о в и ч (растерян). Ребята! Да как же это так? Я же о вас заботился.

К и р и л л (с улыбкой). И себя не забывали.

А н т о н  Р о м а н о в и ч. Ну, знаете.

К и р и л л. А что? Сами тут проговорились. Человек вы еще нестарый. Инга у нас такая девушка, кому хочешь приглянется.

В а л е р и й. В общем, не та забота.

К а п а. Верно. Ведь если б она с кем-то одним дружила, ничего бы и не было.

А н т о н  Р о м а н о в и ч. Нечего сказать, отблагодарили вы меня. Но теперь все. Раз вы и меня заподозрили, пусть Инга выберет себе, кого она хочет, и, если кроме него кто-то еще к ней подойдет, я этому донжуану такого покажу!..

В а л е р и й. Смотря какой парень будет.

К и р и л л. Если стоящий, так он сам за себя постоит, а если так, одно название, чего с ним считаться. Мы его и спрашивать не станем.

А н т о н  Р о м а н о в и ч (всплеснув руками). Да вы что же хотите, чтобы все опять по-старому пошло?

В а л е р и й. А вы что же хотите,, все под букву закона подвести, чтобы мы по вашим указаниям любили друг друга?

А н т о н  Р о м а н о в и ч. Да ну вас к лешему. Делайте, что хотите. Ничего вам больше говорить не буду. Я лучше на конвейер пойду. Десять новых схем мне легче внедрить. (Направляется к двери.)


Пауза. И вдруг все как по команде бросаются к мастеру.


В с е:

— Антон Романович!

— Мы не хотели вас обидеть.

— Мы сами виноваты.

— Не сердитесь на нас.

— Нам очень хорошо с вами работать.

К и р и л л. Мы все понимаем.

В а л е р и й. Больше этого не повторится. Мы обещаем.

А н т о н  Р о м а н о в и ч (скептически). Думаете не повторится? Ну что ж, поживем — увидим. (Повернулся, посмотрел на Ингу.) Ох, Инга, Инга! И зачем ты у нас такая красивая?


З а н а в е с

ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ СВИДАНИЕ

Комедия в трех действиях, четырех картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

М а ш а.

И г о р ь.

О л е г.

Ю л я.

И р и н а.

М у м а.

И я.

А ф а н а с и й  П е т р о в и ч.

К а п и т о н  М и х а й л о в и ч.


Действие происходит в наши дни в общежитии студентов сельскохозяйственного института.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия