Первая мировая война

В тот день, когда Гитлеру была оказана почесть, которой он гордился больше всего, один из его будущих противников, Франклин Д. Рузвельт, в то время заместитель министра военно-морского флота США, нанес свой первый и единственный визит на Западный фронт. Он прибыл из Вашингтона в Европу, чтобы обсудить в Лондоне, Париже и Риме проблемы морской стратегии и поставок, и не смог удержаться от поездки к местам боевых действий, которые ему очень хотелось посмотреть. У деревни Марей-ан-Доль, по его воспоминаниям, «его чувствительный морской нюх» подсказал, что он достиг зоны боев. Рузвельт почувствовал запах павших лошадей; вскоре он миновал их трупы. «Уборщики не успели засыпать их известью, – написал один из его биографов. – Деревня еще прошлым вечером была в руках бошей, и их трупы громоздились кучей в ожидании захоронения» [250]. Американская артиллерийская батарея открыла огонь по позициям противника на расстоянии около 6 километров. Рузвельт сделал один выстрел, нацеленный на железнодорожный узел в Базоше, находившийся 13 километрами севернее. Самолет-наблюдатель сообщил, что выстрел достиг цели. «Убил ли я кого-нибудь из гансов, мне никогда не узнать», – позже прокомментировал Рузвельт.

Находясь в зоне боевых действий, Рузвельт стал свидетелем вывода с передовой одного американского полка. Он вспомнил об этом спустя восемнадцать лет, в 1936 г., заявив в публичном выступлении: «Я видел войну. Я видел войну на суше и на море. Я видел раненых, истекающих кровью. Я видел людей, выхаркивающих свои пораженные газом легкие. Я видел трупы, утонувшие в грязи. Я видел разрушенные города. Я видел две сотни ковыляющих, изможденных солдат, отходящих в тыл, – остатки полка численностью в тысячу человек, пришедшего на фронт всего сорок восемь часов назад. Я видел голодающих детей. Я видел страдания матерей и вдов. Я ненавижу войну». Вскоре после войны Рузвельт написал другу-однокласснику, который делал для школы альбом, посвященный Первой мировой войне: «Думаю, меня следует упомянуть в первом разделе, среди тех, кто «служил», тем более что я видел службу по ту сторону океана и в меня не попали торпеды и снаряды».

Покинув район боевых действий, Рузвельт вечером ужинал в штаб-квартире французской армии в Шато-Тьерри. На следующий день он уехал в Нанси с инспекцией американской бригады морской пехоты, потом совершил паломничество на поле битвы под Верденом. Он посетил местное кладбище и развалины деревни Флери. По дороге в форт Дуомон кортеж попал под артиллерийский обстрел: до линии фронта в этом месте было менее двух километров. Во время поездок он обратил внимание на группы итальянских солдат-дезертиров, которые были пойманы и в наказание направлены на строительство дорог во Франции. Перед возвращением в Штаты Рузвельт посетил еще и Рим [251].

5 августа британский военный летчик капитан Роберт Леки сбил шестнадцатый немецкий «цеппелин», который, объятый пламенем, рухнул в воды Северного моря у побережья Кромера [252]. Это была новейшая модель с семью двигателями. Все 22 члена экипажа погибли, в том числе один из самых успешных капитанов «цеппелинов» Петер Штрассер, удостоенный ордена «За заслуги» и официального звания «фюрер воздушного флота». Годом ранее он написал: «Если англичане сумеют убедить нас, что налеты дирижаблей не имеют большого значения, и тем самым вынудят отказаться от них, они избавятся от серьезной проблемы и с торжеством посмеются у нас за спиной».

«Цеппелин» Штрассера стал последним сбитым немецким дирижаблем в годы войны. Оборона британского Восточного побережья с ее системой раннего оповещения, эскадрильями обороны метрополии, прожекторными станциями и прочим стала настолько совершенной, что дальнейшие рейды «цеппелинов» практически означали самоубийство. Нередко выражаемое Штрассером презрение к этой оборонительной системе его не спасло.

На Западном фронте немецкие войска, хоть и почти обессиленные предыдущими четырьмя с половиной месяцами непрерывных боев, не собирались сдаваться. 6 августа в контрнаступлении у Морланкура на Сомме им удалось отвоевать значительную часть территории и захватить в плен 250 британцев. Но в ставке немецкого Верховного командования в Спа чувствовалась атмосфера поражения, падения уверенности и морального духа. 7 августа полковник Мерц фон Квирнхайм отметил «абсолютно инертное настроение» Людендорфа и добавил: «Зрелище маловдохновляющее. Горе нам, если противник заметит наш спад. Если не соберемся с силами, проиграем войну».

На этой неделе в боевых действиях приняла участие американская 77-я дивизия – первая дивизия национальной армии США, весь личный состав которой был набран в Нью-Йорке. Она оказалась настолько разнородной, насколько это возможно: в ней, по словам Times, служило «множество евреев, немецких и прочих, итальянцы, американские ирландцы, греки, поляки, скандинавы, представители почти всех народов планеты».