Первое грехопадение(СИ)

- Не жми так сильно... Больно.

В то же мгновение я отшатнулся от неё, точно ошпаренный кипятком. Сердце моё колотилось, глаза заволокло туманом... И, круто повернувшись, я кинулся от Надьки прочь в спасительную темноту, не разбирая дороги.

Остановился только возле дома. "Что же я наделал! - стучало в голове. - А как же Галка?". Я посмотрел на свои ладони: они ещё помнили, предательски помнили теплоту Надькиной груди, помнили твёрдые комочки её сосков, помнили всё...

Растерянный и подавленный, я долго сидел на крыльце, не понимая, как такое могло случиться, и что теперь делать? То ли от прохлады, то ли от только что пережитого, меня охватила дрожь. Я поднялся и вошёл в дом. Мама сидела на моём топчане и что-то шила на руках.

- Раненько сегодня, - сказала она. - Устал, небойсь?

Я, молча, кивнул головой.

- Тогда ложись, отдыхай, а я в комнату перейду, посижу ещё немножко, - и она стала собирать разложенную на постели раскроенную материю. - Я сейчас "Любовь Яровую" по радио слушала. Интересная постановка. Этот Шваньдя меня совсем уморил.

Спектакль я слушал несколько раз и знал почти наизусть. А сейчас из репродуктора лилась быстрая, как ручей, скороговорка Вадима Синявского - передавали футбол. В футболе я в то время почти не разбирался и выключил висевшую на стене чёрную тарелку репродуктора, а перед тем, как лечь, вывернул и лампочку. Через занавеску из комнаты проникал слабый свет, а я лежал и смотрел в едва различимый потолок. Мысли путались, перескакивая с одной на другую. То я презирал себя, то вдруг чувствовал какое-то непонятное, пугающее удовлетворение, которого, как мне казалось, не должно было быть. И тут же, исподволь, подкрадывался совсем уже трусливый вопрос: "Видел нас с Надькой кто-нибудь или нет?". Но после недолгих раздумий, пристыженный, отвечал себе: "Если и не видели, что это меняет? Сам-то про себя я всё знаю...". "А что, если взять и обо всём рассказать Галке, не дожидаясь, когда проговорится Надька?" Эта мысль меня немного приободрила: "Ну что я такого сделал? Подумаешь, до девчонки дотронулся... Многие пацаны так делают. Скажу, что пошутил". Однако я сразу отверг эту мысль, показавшуюся спасительной: Галка в такую шутку не поверит. Вспомнилось и её письмо о ревности.

Погас свет у мамы, а я всё не мог уснуть, переворачиваясь с боку на бок. Потом пришли Зина с Тоней; не зажигая керосиновую лампу (летом электричество в посёлке давали до одиннадцати часов), они на цыпочках прошмыгнули мимо меня в комнату, и там долго перешептывались между собой, заглушая смех подушками...

Во сне я падал со стога. Я падал, цепляясь, в буквальном смысле, за каждую соломинку, за каждую травинку, и земля, ощетинившись колючей стернёй, неотвратимо приближалась. Потом я почувствовал, что падаю не только я, но и весь стог; он уже накренился в мою сторону, готовый вот-вот рухнуть и придавить меня своей душной тяжёлой массой. Я замолотил руками и ногами, будто барахтался не в сене, а в воде, и... проснулся. Когда понял, что лежу на своём топчане, запутавшись в одеяле, с облегчением вздохнул. В окно через занавески струился бледный рассвет, а с улицы донеслось звяканье подойника - это мама готовилась доить Дуську перед выгоном в стадо. Я счастливо улыбнулся, перевернулся на другой бок и... И в то же мгновение вспомнил вчерашнее, вспомнил Надьку. Какой я дурак, какой дурак! От бессилия повернуть время вспять и всё изменить, я сжался в комок, стиснул зубы и едва не заскулил.

В конце недели проводили Тоню в город. Мама и девчонки, как водится в таких случаях, всплакнули немного, а потом мы все вместе вышли за ворота. Когда Тоня с небольшим чемоданчиком шла к лесовозу, за рулём которого сидел Ромка, мама неожиданно перекрестила ей спину и негромко сказала:

- С Богом, доченька...

А Галка приехала всего за три дня до начала занятий. Об этом мне поведал Генка Тимохин, зайдя вечером:

- Сидишь, как сыч, дома, носа не высовываешь, а там Галька Щира приехала.

- Какая мне разница, - стараясь быть равнодушным, ответил я, хотя внутри будто оборвалось что-то.

- Кончай трепаться, Колька! - Генка расхохотался. - О ваших записочках, наверное, полкласса знает. От Зойки разве что скроешь! Это она вас засекла.

Я стоял и моргал глазами, подыскивая ответ, но так ничего и не придумал. Вот так номер! Вся наша конспирация - коту под хвост. Правду говорят: шило в мешке не утаишь. Интересно, как Галка к этому отнесётся? Вот будет ей сюрприз!

- Пойдём на нашу поляну, там сегодня все собираются, - потянул меня за руку Генка. - Давно в лапту не играли.

Пришла ли туда Надька, думал я, шагая рядом с Генкой? А если пришла, расскажет Галке или нет? Обычно девчонки об этом не распространяются, ну, а вдруг - из ревности, назло... И холодок тревоги опять заходил под рубахой.