Первые перелеты через Ледовитый океан

Утром 9 августа Валерий Павлович был в Горьком. Встречать земляка-героя вышли десятки тысяч горьковчан. Командир «АНТ-25» ярко и живо отчитался перед ними, рассказав много интересного из трудного путешествия. Выступил он на заводе «Красное Сормово» и на автомобильном заводе. 11 августа отплыл из Горького на скоростном катере вверх по Волге в свое родное Василево. Односельчане встретили Чкалова на высоком волжском откосе. Дома были украшены флагами, как в государственный праздник. Обняв старушку мать, Валерий Павлович с женой и сыном прошли на приволжскую площадь. «Дорогие земляки,— докладывал он василевцам,— разрешите рапортовать вам, что экипаж «АНТ-25» честно выполнил задание партии и правительства».

Когда Чкалов встречался на Волге со своими земляками, в Кремле было подписано Председателем ВЦИК Михаилом Ивановичем Калининым постановление о награждении орденом Красного Знамени Героев Советского Союза: Чкалова В. П.— командира экипажа «АНТ-25», Байдукова Г. Ф.— второго пилота, Белякова А. В.— штурмана, за осуществление героического, впервые выполненного беспосадочного перелета Москва — Северный полюс — Соединенные Штаты Америки.

Участникам перелета была выдана денежная награда.

Трагический полёт Леваневского

12 августа 1937 года с аэродрома Щелково стартовал четырехмоторный самолет «Н-209» конструкции инженера В. Ф. Болховитинова. В экипаж самолета входили: Герой Советского Союза С. А. Леваневский — командир; летчик Н. Г. Кастанаев — второй пилот; В. И. Левченко — штурман; бортмеханики Г. Т. Побежимов и Н. Н. Годовиков; воентехник первого ранга Н. Я. Галковский — радист. В сообщении говорилось, что «правительство удостоверило ходатайство Героя Советского Союза С. А. Леваневского, летчика Н. Г. Кастанаева, штурмана В. И. Левченко о разрешении им беспосадочного перелета по маршруту Москва — Северный полюс — Северная Америка».

В день вылета «Н-209» от радиста Галковского было получено десять радиограмм. Последняя из них была дана в 23 часа 53 минуты за подписью радиста и штурмана: «В 23 часа 39 минут прошли остров Моржовец. Высота полета 2600 метров. Три часа идем ночью. Леваневский и Кастанаев ведут самолет по приборам. В самолете горят все кабинные огни. Все в порядке. Галковский, Левченко».

Утром позвонил в штаб перелета. Мне ответили, что у Леваневского все идет прекрасно. Кроме бортмеханика Побежимова и радиста Галковского, все остальные члены экипажа «Н-209» мне были хорошо знакомы, и со многими из них я дружил. Может, поэтому мне было особенно приятно слышать, что у Леваневского «все прекрасно».

В газетах за 13 августа были опубликованы сообщения о старте самолета «Н-209», статьи о членах экипажа, самолете.

Вскоре позвонил Беляков с Центрального аэродрома.

— Я просидел несколько часов в штабе перелетов,— сказал он,— и узнал, что, довернув самолет над полюсом на меридиан Фербенкса, Леваневский летел на высоте 6000 метров над густой сплошной облачностью, как вдруг у него выбыл из строя крайний правый мотор.

— Когда это произошло? — спросил я.

— В 14 часов 32 минуты.

— Причина отказа?

— Вроде лопнул маслопровод...

— И что дальше? Ведь после двадцати двух часов полета их самолет стал намного легче...

— Не знаю почему,— сказал Саша,— но самолет просел вниз до четырех тысяч шестьсот метров и оказался в сплошной облачности, а потом шел как будто без дальнейшего снижения. Беляков умолк, явно что-то не сказав.

— Ну, а что дальше?

— В 15.38 Якутская радиостанция приняла вроде: «Все в порядке». Слышимость «Р-1», то есть почти никакой...  

— Почему могла резко упасть слышимость? — спрашивал я больше себя, чем штурмана.

— Ходят слухи, будто они передавали, что из-за обледенения или из-за тряски произошла какая-то неприятность в носовом отсеке. Штурман Левченко и радист Галковский вынуждены были перейти в задний отсек самолета, где имеется запасная радиостанция небольшой, мощности.

— А почему ты говоришь слухи? Почему не донесения?

— Сейчас разбираются в сотнях принятых радиограмм, которые записали не только профессионалы, но многие радиолюбители,— ответил Беляков.

Александр Васильевич просил меня приехать на аэродром, предупредив, что Чкалов уже летит из Горького.

Валерий Павлович «притер» свой «И-16» точно у посадочного знака и, увидев нас издали, подрулил к месту, где мы стояли рядом с Беляковым. Выключив мотор и освободившись от привязных ремней, Валерий вылез с парашютом на крыло, снял парашют с себя и упруго спрыгнул на землю. Словно продолжая телефонный разговор, он спросил:

— Что нового?

Беляков сказал, что срочно созывается правительственная комиссия, которая даст оценку положения и доложит ЦК и Совнаркому варианты действий.

— Ну, а что вы придумали для действий нашего экипажа? — спросил Чкалов.— Вы же провожали их?

— Кроме самолетов экспедиции на Северный полюс, сейчас ничего под руками нет,— ответил я.— Что касается «АНТ-25» или «АНТ-25-1», они могут здесь быть в лучшем случае через месяц.

— А что с собой взяли они? — снова спросил Чкалов.