Первые перелеты через Ледовитый океан

— Да, да, и неспроста Андрея Николаевича Туполева в США встречали с великим почетом Сикорский, Дуглас, Валти и подобные им светила американской науки и техники.

Гости с азартом что-то записывали в свои блокноты.

Чкалов пробежал глазами большую статью Всеволода Вишневского «За родину» и Д. Заславского «Мировая печать о полете» и только после этого громко стал читать послание американского летчика Джимми Маттерна:

«Преклоняюсь перед героическими летчиками Советского Союза. Я выражаю свой восторг и восхищение безупречным, чудесным осуществлением первого пионерского полета из Москвы в США через Северный полюс. Я преклоняюсь перед героическими летчиками Советского Союза — Чкаловым, Байдуковым и Беляковым. Они показали, что этот полет возможен, и открыли короткую пассажирскую связь между СССР и США. Их искусное управление колоссально загруженным самолетом и чудесная навигация показали высокий уровень совершенства, достигнутый советской авиацией. Второй полет показал всему миру, что в недалеком будущем можно будет организовать регулярные рейсы. Кроме того, советские летчики Громов, Юмашев и Данилин установили такой рекорд дальности, который, по моему мнению, не так скоро удастся побить. Летчики второго полярного перелета оказали мне честь, осмотрев мой самолет. Они меня осчастливили, признав его вполне пригодным для трансполярного перелета из США в Москву. Я глубоко ценю тот факт, что Советское правительство разрешило мне перелет над советской территорией и готово помочь мне сводками своих радиостанций. Еще раз поздравляю советских героев летчиков Чкалова, Байдукова и Белякова. Джимми Маттерн. Американский летчик. Сан-Франциско. 25 июля 1937 года».

Все ожидали, как будет реагировать Чкалов. Валерий поправил вечно спадавшую на лоб прядь русых волос и, глядя в окно вагона, сказал:

— В этой статье и намека нет на то, что Джимми собирается идти по нашему маршруту! А дозаливку горючего над Канадой или Аляской осуществить не так просто — мы с Ягором лет шесть назад этим делом много занимались, работая в Научно-исследовательском институте ВВС.

— А почему так сложно? — спросил кто-то из гостей.

— Даже в районе своего аэродрома встретиться с заправщиком сложновато. А если будет плохая погодка? Как тогда? — сказал Чкалов, откладывая газету в сторону.

Наступило молчание. Я взял газету и увидел в ней статьи Громова, Юмашева и Данилина.

— Валерьян, Саша,— сказал я,— послушайте, какие дифирамбы воздают нам члены экипажа «АНТ-25-1».

Чкалов оторвался от окна и, взглянув на меня, спросил, усмехаясь:

— Опять, поди, выдумал подначку?

— А вот послушай, что пишет Громов: «Пилот мирового класса... Эти строки пишутся на пути в Сан-Франциско — в город, который совсем недавно так гостеприимно встречал наших товарищей Чкалова, Байдукова и Белякова. Они сейчас приближаются к Москве, с которой связаны наши мысли и чувства. Мы представляем себе, какая восторженная встреча ожидает наших товарищей в столице нашей Родины, какие заслуженные овации приготовлены им, впервые после Линдберга совершившим перелет мирового значения.

Хочется присоединить и свой голос к общему потоку приветствий, которые будут направлены в эти дни по адресу славного экипажа «АНТ-25». Нам, знающим трудности этого полета, особенно понятно все значение подвига пионеров трансполярного рейса, и мы знаем, какого признания они заслужили. Да будет позволено мне прямо сказать: я люблю Валерия.

Я помню, как в серпуховской школе он проходил со мной курс высшего пилотажа и воздушного боя. С тех пор я знаю этого исключительной храбрости пилота-истребителя, отличного товарища и сердечного человека. Такое мнение укрепилось среди всех, хорошо знающих Валерия Чкалова.