Первые перелеты через Ледовитый океан

— Продовольствием обеспечены на полтора месяца, есть палатки, спальные мешки, теплая одежда и оружие...— перечислил Беляков.

— А мне кажется, что сейчас было бы уместнее нам попроситься махнуть в Америку и, купив у них лучший самолет, поискать команду Леваневского со стороны Аляски.

Предложение Чкалова мне показалось неожиданным, но весьма логичным.

В этот момент около нас остановились две автомашины. На аэродром приехали начальник ВВС Алкснис и руководители наркомата оборонной промышленности. Чкалов решил воспользоваться случаем и обратился с просьбой разрешить и нам включиться в поиски экипажа Леваневского. Однако выяснилось, что самолеты действительно разобраны и рассчитывать на их получение в ближайшее время нельзя. А вот американский летчик Кроссон, как сообщают из США, готов вылететь из Фербенкса на поиски. Уже дано указание заключить договор на фрахтовку самолета «Локхид Электра».

В более мягкой форме товарищи из наркомата заметили, что Чкалова и меня ждут конструкторы и их новые самолеты.

Валерий Павлович очень огорчился:

— Мы ведь о том, чтобы друзей попробовать выручить, да как следует...

Мы тут же узнали, что приняты все меры. Привлечены опытные летчики-полярники: Водопьянов, Алексеев, Молоков, Головин, Мазурук и другие с их многомоторными самолетами. Для маневра используются базы на островах Земли Франца-Иосифа и ледяные поля папанинцев. Страна мобилизовала силы для спасения экипажа «Н-209».

...Близилась зима, полярная ночь вступила в свои права, но ничто не открывало тайны трагедии, происшедшей 13 августа 1937 года с экипажем «Н-209». Даже героические дальние воздушные рейды Вилкинса и Кениона, достигшие 86-й параллели северной широты, и отважные, рискованные полеты советских летчиков группы Шевелева — Водопьянова и других не дали никаких надежд на раскрытие новой тайны Арктики, пленившей экипаж самолета «Н-209» во главе с Сигизмундом Александровичем Леваневским.

О гибели Амундсена в Арктике можно было как-то судить по разбитому поплавку гидросамолета «Латам», выброшенному через семьдесят дней на побережье Норвегии. О катастрофе воздушного шара «Орел» люди узнали через тридцать три года с момента вылета его с острова Шпицберген на Северный полюс. Но о судьбе экипажа «Н-209» нет сведений до сих пор.

Так в период первых пятилеток советские люди, неся жертвы, испытывая необычайно большие трудности, шли наперекор грозным силам природы и мужественно побеждали воздушную стихию ради науки, ради дружбы и мира на земле.

Вместо эпилога

Наступил 1975 год. Моему другу Александру Васильевичу Белякову шел 78 год, мне — 68. И мы, конечно, совершенно не думали о новых полетах в США.

Но жизнь распорядилась по-своему. 1975 год оказался юбилейным годом для города Ванкувера, который возник сто пятьдесят лет назад на севере Соединенных Штатов.

Готовясь к своему юбилею, ванкуверовцы вспомнили, что 20 июня 1937 года на их аэродроме приземлился самолет «АНТ-25», на котором советские летчики Чкалов, Байдуков и Беляков впервые пролетели по маршруту Москва — Северный полюс — США. Советские пилоты прожили тогда в Ванкувере полтора дня (20 и 21 июня), а затем их сердечно встречала вся Америка и ее президент Рузвельт, высоко оценивший подвиг советских людей.

Ванкуверовцы рассуждали так. Дни 20 и 21 июня 1937 года — это дни не только советской истории, они украшают историю и американского народа. Ведь в полете русские летчики ориентировались по американским радиомаякам, они сели на землю американского города, они ночевали в домике генерала Маршалла, начальника гарнизона г. Ванкувера; первые в США воинские и гражданские почести им были отданы у них, в г. Ванкувере. Значит, это и их история, это и их радостные дни, достойные стать апогеем в праздновании стопятидесятилетия города.

И американцы решили создать Инициативный комитет, который поставил целью собрать у отдельных лиц, фирм и компаний северо-запада США, и особенно у жителей штатов Вашингтон и Орегон, добровольные пожертвования на сооружение монумента в честь исторического перелета советских летчиков в 1937 году.

Комитет возглавил известный общественный деятель мистер Норман Смол, который пригласил меня и А. В. Белякова, как участников полета, прибыть к 20 июня 1975 года в г. Ванкувер на открытие памятника.

Когда нам сообщили об этом, Беляков покачал головой и сказал:

— Вот так штука! Лететь за тридевять земель открывать себе мемориал? Вроде не скромно?

— Конечно,— подтвердил я.— Поездка в США на эти торжества одних нас будет выглядеть странно и тщеславно. Не лучше ли поехать молодым, что даст возможность соблюсти еще и преемственность поколений.

— Думаю, что отказываться от поездки нам с тобой нельзя. А пригласить с собой кого-нибудь из молодежи да врача и переводчика — вот на это я бы рискнул. Дело-то больно хорошее,— ответил мне Александр Васильевич.

— Безусловно,— согласился я.— Ну, а если поехать с сыном Чкалова — Игорем?

— Хорошая кандидатура,— улыбнулся Беляков.— Не возражаю!