Читаем Первый человек полностью

Первый человек

— Напрягите вашу память. Он говорил вам о каком-нибудь месте на берегу моря или около горы?

— Нет, не у берега. Это дальше от моря.

— Возле какой горы?

— Он сказал, что она похожа на огромный клюв и что с ее вершины виден древний мир.

Над Кенсоном возвышается гора. На ее вершине есть вытянутый вперед уступ, и от этого она немного похожа по форме на орлиный клюв, вспомнил де Пальма.

— Он сказал вам еще что-нибудь о ней?

— Нет.

Дельфина вытерла слезы. От плача вокруг глаз появились красные круги, которые ее уродовали.

— Что мы теперь будем делать? — спросила она.

Де Пальма отнимал у нее любимого мужчину. Но он же открыл ей глаза, когда она стояла на краю, и показал, в какую глубокую пропасть она собиралась бросить свою жизнь.

— По правде говоря, не знаю, — сказал Барон.

— То, что вы говорите, ужасно!

— Я знаю, что это так. Но это правда. У вас есть безопасное место, где вы могли бы спрятаться? Я имею в виду — такое, чтобы он не знал даже о его существовании.

Девушка задумалась.

— Я просто могу пожить у матери.

— Это далеко отсюда?

— Нет, на другом конце Парижа. На его востоке, в Ножане-на-Марне. Туда можно доехать без пересадок региональным экспрессом [67].

— Тогда соберите немного вещей, мы уезжаем сейчас же.

— Но если он придет сюда?

— Нет, Дельфина, он не придет.

— Почему вы в этом так уверены?

— Скажем так: я в конце концов понял, что у него есть особый дар угадывать опасность.

Дельфина побросала несколько нужных вещей в рюкзак. Поездка до Ножана-на-Марне заняла всего час. Де Пальма предупредил Лежандра, и тот прислал двух сотрудников наблюдать за домом родителей Дельфины.

Сам Барон вернулся в Марсель вечерним поездом.

* * *

Барону не удалось отдохнуть в Марселе: на следующее утро звонок Мартино заставил его тут же отправиться в новый путь. Он едва успел обнять Еву, принять душ и сразу поехал в Кенсон вместе с Бессуром.

— Палестро покинул эту квартиру вчера в начале дня, — объяснил Мартино. — Сел в «мерседес» и поехал к центру этого чертова городка. Потом он укатил к себе.

— И ты нас беспокоишь только из-за этого?

— Нет. Кристина вчера не пришла отметиться.

— Только этого не хватало! — вскричал Бессур.

Мартино закрыл ставни на окнах гостиной и встал у окна кухни.

— Жрать хочется! — заявил он.

— Честно говоря, я тоже проголодался, — сознался де Пальма.

— Здесь рядом продают пиццу. Хотите, я куплю вам что-нибудь?

Де Пальма смерил лейтенанта взглядом с головы до ног.

— По-моему, от тебя пахнет полицией еще больше, чем от меня. Туда пойдет Карим.

— Ой, друг! С моей-то рожей! — пошутил полицейский-араб.

— А ты выкрутись, сынок! — ответил де Пальма. — И принеси нам три бутылки вина. По-моему, они нам будут нужны.

Мартино и де Пальма встали около окна. Перед домом напротив остановился грузовик с товарами. На правой дорожке образовалась большая очередь из автомобилей. У многих на крыше лежали лыжи.

— Везет же кому-то! — пробормотал Мартино.

— Терпеть не могу лыжи! — заявил де Пальма.

Лейтенант протянул Барону сигарету. Он закатал рукава своей рубашки, и на его руке стала видна неумело сделанная наколка: «2 RPIMA». 2-й парашютный полк морской пехоты!

— Сколько лет ты прослужил в армии?

— Шесть.

— Жалеешь, что ушел?

— Наоборот. Я уволился после Африки. Я больше не мог этого терпеть.

Лицо сыщика стало печальным. Он прищурил глаза и медленно затянулся сигаретой.

— Грузовик с товаром отъезжает! — вдруг проворчал он. — Это любопытно!

Вернулся Бессур, нагруженный коробками с пиццей.

— Королевские кушанья для всех! — объявил он и поставил коробки на стол. А потом вынул из карманов три бутылки отличного бордо.

Де Пальма раскрыл свой складной нож и открыл первую бутылку.

Мартино протянул стакан Бессуру, но тот отказался:

— Я выпью кока-колы.

— Ты что, верующий?

— Нет, трезвенник.

Де Пальма уже откусил от своей пиццы и выпил стакан вина. Опуская стакан, он заметил детский рисунок на ковре, лежащем на полу гостиной, — полицейскую машину с синим капотом, белыми дверями и большим прожектором на крыше. Эта наивная картинка растрогала его.

Бессур снова наполнил его стакан.

— Спасибо, сынок!

Барон посмотрел на свои часы:

— Тринадцать часов! Это уже слишком долго!

Он быстро закончил есть и выбросил остатки в мешок для мусора.

— Я сейчас позвоню Палестро. Он должен быть у себя.

Ему пришлось позвонить раз десять или двенадцать, прежде чем Палестро наконец ответил.

— Я расстался с Кристиной вчера утром, — сказал ученый. — Она должна была идти в жандармерию отмечаться как условно освобожденная.

— У вас были новости о ней с тех пор?

— Нет. Она должна мне позвонить. Мы собираемся встретиться сегодня вечером.

У Барона сердце сжалось в груди. Он закончил разговор и сердито приказал своим подчиненным:

— Идем туда!