Читаем Первый человек в Риме полностью

Но что меня поражает, Гай Марий, так это сила твоей счастливой звезды. Я знаю, что ты в ней не сомневался, но теперь могу сказать тебе: не думал я, что у тебя был шанс продлить свое командование в Африке еще на год. И что же случается? Луций Кассий пал вместе с самой большой и самой опытной армией Рима – и вот уже сенат и его лидирующая фракция бессильны противостоять тебе. Твой народный трибун Манцин пошел в народное собрание и обеспечил тебе плебисцит, благодаря которому твое наместничество в провинции Африка было продлено без всяких препятствий. Сенат молчал. Даже сенаторам было ясно, что ты можешь понадобиться. Ибо сейчас в Риме очень непростая обстановка. Угроза германцев нависла над ним как рок, и многие говорят, что нет такого человека, который в состоянии избавить Рим от этого рока. «Где Сципион Африканский, где Эмилий Павел, где Сципион Эмилиан?» – в горести вопрошают они. Но у тебя есть преданные сторонники, Гай Марий. После смерти Кассия они все громче и громче заявляют о том, что ты именно тот человек, который появится в решающий момент и отразит нападение германцев. Среди них – обвиненный в измене легат из Бурдигалы Гай Попилий Ленат.

Поскольку ты невежественный италийский деревенщина, расскажу тебе маленькую историю.

Однажды жил-был очень плохой и злой сирийский царь по имени Антиох. Поскольку он был не первый сирийский царь, которого звали Антиох, и совсем не великий (а его отец приказал именовать себя Антиохом Великим), то после его имени поставили порядковый номер. Он был Антиохом IV, четвертым Антиохом, царем Сирии. Хотя Сирия была богатым царством, у царя Антиоха IV текли слюнки на соседнее царство – Египет, где совместно правили его кузены Птолемей Филометор (он же Птолемей IV Справедливый), Птолемей Эвергет Пузатый (он же Пузырь) и Клеопатра (она тоже имела цифру после своего имени и была известна как Клеопатра II). Хотел бы я сказать, что их правление было счастливым и согласным, но это было далеко не так. Братья и сестра, мужья и жена (в царских семьях восточных стран инцест разрешается и даже приветствуется) в течение многих лет ссорились, и в результате им почти удалось уничтожить красивую и плодородную страну на великой реке Нил. Так что, когда сирийский царь Антиох IV решил завоевать Египет, он думал, что легко справится с этой задачей, которую существенно облегчали ему ссоры двух Птолемеев и одной Клеопатры.

Перейти на страницу:

Все книги серии Владыки Рима

Владыки Рима. Книги 1-4
Владыки Рима. Книги 1-4

Первые четыре романа  из нашумевшей в мире литературы ноналогии о Древнем мире известной австралийской  писательницы Колин Маккалоу."Первый человек в Риме".  Увлекательный роман «Первый человек в Риме» повествует о любви, войне, хитросплетениях интриг и дворцовых переворотов. Эта книга о славной и ужасной эпохе в истории человечества. Автор погружает читателя в водоворот хаоса, страстей и роскоши Древнего Рима. Это роман о власти, о путях ее завоевания и наслаждения ею. Гай Марий – богат, но низкого происхождения, Луций Корнелий Сулла – аристократ, но беден. И все же он станет Первым человеком в Риме – императором величайшей империи в истории человечества."Травяной венок". «Травяной венок» – вторая часть дилогии Колин Маккалоу, являющаяся продолжением романа «Первый человек в Риме».  Прославленный завоеватель Германии и Нумидии Гай Марий стремится достигнуть предсказанного ему много лет назад: беспрецедентного избрания консулом Рима в седьмой раз. Этого можно добиться только ценой предательства и крови. Борьба сталкивает Мария с убийцами, властолюбцами и сенатскими интриганами и приводит к конфликту с честолюбивым Луцием Корнелием Суллой, когда-то надежной правой рукой Мария, а теперь самым опасным его соперником.Содержание:1. Первый человек в Риме. Том 1 2. Первый человек в Риме. Том 2 (Перевод: А. Абрамов, Игорь Савельев)3. Травяной венок. Том 1 (Перевод: З. Зарифова, А. Кабалкина)4. Травяной венок. Том 2 (Перевод: С. Белова, И. Левшина, О. Суворова)

Колин Маккалоу

Проза / Историческая проза
Цикл «Владыки Рима». Книги 5-7
Цикл «Владыки Рима». Книги 5-7

"По воле судьбы". Их было двое. Два великих римлянина. Два выдающихся военачальника. Расширивший пределы государства, победивший во многих битвах Цезарь и Помпей Великий, очистивший Средиземное море от пиратов, отразивший угрозу Риму на Востоке.  Они были не только союзниками, но и родственниками. Но… жажда власти развела их по разные стороны и сделала врагами. Рим оказался на пороге новой Гражданской войны.  Силы противников равны. Все должно решиться по воле судьбы. Но прежде Цезарь должен будет перейти Рубикон."Падение титана, или Октябрьский конь". Этот обряд восходил ко дням основания Рима. Поздней осенью, когда урожай уже был собран, а солдаты отдыхали от кровопролитных сражений, богам войны и земли предлагалось самое лучшее, что было в городе. Ритуальной жертвой становился боевой конь, первым пришедший в гонке колесниц во время праздничных торжеств на Марсовом поле.  Но на этот раз жертвой обречен стать человек! Человек, которому Рим обязан многими победами. Человек, которого почитали как бога почти все жители города. И вот теперь приближенные к нему люди решили принести его в жертву, чтобы освободить Рим от тирана."Антоний и Клеопатра". Цезарь мертв, владения Республики поделены. Антоний правит на Востоке, Октавиан — на Западе. Рим созрел для того, чтобы им управлял император. Антоний больше всех подходит на эту роль, он любимец народа и имеет сильную поддержку в сенате. Позиции Октавиана более шатки, но он решительно настроен изменить положение и получить всю полноту власти.  Однако у Клеопатры, безжалостной царицы Египта, совершенно другие планы. Она мечтает посадить на римский трон своего старшего сына. И орудием для выполнения своих замыслов она выбирает Антония, влюбленного в нее до безумия и готового ради нее на все.Содержание:5. По воле судьбы (Перевод: Антонина Кострова)6. Падение титана, или Октябрьский конь (Перевод: Антонина Кострова)7. Антоний и Клеопатра (Перевод: Антонина Кострова)

Колин Маккалоу

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза