Первый и последний

Здесь я попытался дать точную, но, естественно, неполную картину положения дел между 1942-м и 1943 годами, то есть того, чему я был свидетелем. В эго время любое здравомыслящее и ответственное лицо не могло не видеть, что мы стоим прямо перед попыткой сокрушить германский военный потенциал с воздуха. Все последнее время я пытался объяснить высшему командованию серьезность нашего положения, и все из-за преследовавших нас неудач. После провала нашего наступления на Англию лица высшего командования проявляли преступную беспечность. Они не хотели замечать опасности, потому что тогда им, вероятно, нужно было бы признать многие из своих промахов. Неприятные же напоминатели об этом рассматривались вроде большого неудобства.

ВСЛЕД ЗА САМОЙ ПОСЛЕДНЕЙ БОМБОВОЙ ВОРОНКОЙ

11 августа 1942 года генерал Спаатс, командующий 8-й американской воздушной армией, размещенной в Англии, доложил генералу Арнольду, командующему американскими военно-воздушными силами: "Мы должны обладать превосходством в воздухе над Германией еще до того, как, возможно, будет достигнут удовлетворительный конец в войне". Это был четко сформулированный вывод, полученный из первых пробных вылетов американских бомбардировщиков на европейское побережье, которое обороняло люфтваффе. Спаатс также знал от своего британского коллеги Гарриса, что первые крупномасштабные ночные налеты на территорию рейха, наглядно доказывавшие возможность своего проведения, ни в коем случае не были ударами "по корпусу". Хотя большая часть немецких военно-воздушных сил была привязана к Восточному фронту, полеты самолетов с запада никоим образом не были увеселительной прогулкой. Американские самолеты совершали свои рейды на франко-бельгийские прибрежные районы только под сильным истребительным прикрытием. После потерянных 36 самолетов во время первого, состоявшего из 1000 бомбардировщиков налета на Кельн англичане, совершая другой налет на Бремен примерно такими же воздушными силами, снова должны были поплатиться гибелью 52 бомбардировщиков. Согласно утверждениям английской стороны, британские ВВС за 1942 год совершили общим числом 1000 вылетов, из которых 17 были массированными, во время каждого из них было сброшено 500 тонн бомб. Таким образом, в среднем за каждые 40 тонн сброшенных бомб они расплачивались одним потерянным самолетом. Такого относительно благоприятного отношения в среднем за длительный период времени германские силы воздушной обороны никогда уже более не смогли достичь. В следующем году цена одного сбитого самолета у англичан равнялась уже 80 тоннам сброшенных бомб.

Надо заметить, что процент потерь находится в прямой зависимости от количества самолетов, участвующих в налете. Во время налетов на Англию нами было замечено, что, пока нападения совершались силами до 200 самолетов, наши потери равнялись 20 самолетам, что составляло только 10 процентов от общего числа. Однако, когда мощь сил, участвующих в налетах, стала снижаться, а налеты тем не менее продолжались, уже нередко из 20 посылаемых в ночной рейд бомбардировщиков б машин сбивалось, что равнялось 30 процентам, но терпеть такой процент потерь долгое время было нельзя.

Ситуация, складывавшаяся вокруг английских налетов на Германию, была аналогичной, но совершенно обратной по характеру. Постоянное увеличение численности сил, участвующих в налетах, приводило к снижению уровня их потерь. Такому благоприятному развитию дел способствовал целый ряд факторов: большая бомбовая нагрузка, максимально высокое число применяемых бомбардировщиков, новые способы подхода к цели, наблюдения и создания помех. Вышеупомянутая аксиома, что уровень потерь обратно пропорционален численности атакующих сил, применима не только к успешным действиям истребителей и ночных истребителей при воздушной обороне, но и к их потерям в бою.

Система подходя к цели, используемая англичанами в самом начале их массированных ночных налетов, а именно растягивать летный строй широко по всему фронту, летать с большими интервалами между самолетами, предоставляла немецким ночным истребителям прекрасную возможность для атаки. Направлявшие их радарные и радиоустановки работали без помех вплоть до лета 1943 года, ночью оборонительный огонь бомбардировщиков имел относительно малый эффективный радиус действия, к тому же в то время относительно редко встречались английские ночные истребители дальнего действия. Наши потери среди ночных истребителей поэтому были значительно меньше, чем среди дневных, причем большая часть этих потерь была обусловлена погодой, техническими неполадками и огнем нашей же собственной зенитной артиллерии.