Первый шаг

Неяркий огонек не сразу позволил ей рассмотреть, что хранит темнота. В глубине коридора шевельнулась неясная фигура. Уже понимая, что сглупила, Тала, прищурившись, всмотрелась во мрак, и в этот момент тусклый свет лампы отразился в глазах Зверя. Массивная туша рванула в ее сторону, с хрустом доламывая висящую на одной петле дверь угловой комнаты. Девушка завизжала и, отшатнувшись обратно в комнату, двумя руками рванула давно неиспользуемый засов вправо. Лампа покатилась по полу, и только ее крепость не дала разгореться пожару.

Деревяшку заклинило. Талу пробил холодный пот. Она всхлипнула и снова, изо всех сил, рванула засов в сторону. В этот момент, рядом с дверью, с обратной стороны, с огромной силой впечаталось что-то тяжелое. Испуг придал ей сил, и запор занял свое место, накрепко заблокировав вход в комнату.

«Надо будет смазать все засовы, а то так давно не использовались, что совсем поприсыхали», – совершенно не к месту мелькнула заполошная мысль.

В этот же миг тяжелая дверь, почти в ладонь толщиной, слетела с петель, сбивая женщину с ног. Куски дерева, топорщась опасной щепой и выгнутой в обратную сторону металлической скобой, со звоном влетели в окно. Дочь Трана, на одних рефлексах, как когда-то учил отец, кувырком откатилась назад и бросилась за кровать. По лицу, щекоча кожу, проложили себе путь несколько капель крови из разбитой головы. Но она не обращала внимания ни на это, ни на боль в сломанной руке. Ее обреченный взгляд был прикован к искореженному дверному проему, в котором замерло существо, пришедшее за ее жизнью, вслед за жизнями тех, кто погиб в последние дни. И было очевидно, что оно не имеет к обычным животным никакого отношения.

* * *

Ничто так отлично не будит посреди ночи, как испуганный женский крик. Я кубарем скатился с кровати и бросился в коридор, прежде чем осознал, что происходит. Кричали, кажется, с третьего этажа. Догадка о причинах крика возникла сразу, и она просто не могла быть иной. В голове у меня стучало: «Он здесь!» Мне пришлось потратить пару мгновений, чтобы привести себя в чувство и собраться с мыслями. Следовало действовать быстро и осторожно.

Мои ноги только нашаривали в темноте первую ступеньку, ведущую на верхний этаж, а мысленное усилие уже делало набросок учебной огненной сферы, единственного плетения, которое пришло мне в голову в данный момент. Да и других вариантов особо-то и не было.

Собравшись уже было начать накачивать его силой, чтобы ко времени встречи с опасностью вывести заклинание на максимально возможную мощность, я вспомнил про Глобус, быстренько оплел им построенное плетение и лишь после этого подал в каналы заклинания энергию.

На третий этаж я ступил уже относительно вооруженным. Учебная огневка, привязанная на небольшом расстоянии от моей ладони, излучала в воздухе слабое красное мерцание. Все контуры заклинания были запитаны более чем наполовину, однако оно все еще не было активировано. Бегать по деревянному строению с открытым огнем в руках было бы весьма неосмотрительно, тем более что дать глифу команду на срабатывание можно быстрее, чем моргнуть. Но особой надежды на ученическую поделку я не возлагал. Максимум – отвлечет. На то заклинание и учебное, чтобы не доводить до серьезных травм и увечий.

Я осторожно шел вперед, мысленно ругая себя на все лады, однако выхода у меня в этой ситуации, по сути, не было. И причина этому была проста. Я не хотел в будущем просыпаться и думать: «Смог бы я спасти девушку, если бы попытался?» И это, если не считать иных мыслей, более прозаичных. Например, с кого спросит Тран за гибель своей родственницы…

* * *

Третий этаж встретил меня мягким сумраком. В длину коридор был около двадцати шагов. Светильники на ночь были погашены, но сегодня в небе царило сразу два спутника Альмариона. В тот момент, когда я поднялся, сквозь просвет в облаках, через два окна заглянул их тусклый свет, давая мне возможность перемещаться, не держась рукой за стену.

В глаза сразу бросилась выдавленная изнутри комнаты дверь в конце коридора. Приложенное усилие было таким, что дверное полотно разломилось на несколько частей и, зависнув на одной петле, не распалось только благодаря скрепляющим его полоскам железа. Лишь потом я обратил внимание на то, что вторая по счету от меня дверь также отсутствует, но, в отличие от дальней двери, эта была не выбита наружу, а вколочена внутрь комнаты.

Крик о помощи затих задолго до того, как я добрался до лестницы, но я все еще надеялся на то, что Тала жива. Судя по тому, что Трана не видать, сегодня он в патруле, а значит, помочь мне будет некому. Паршиво.

Домовик – хороший мужик. Уж не знаю, кем Тала ему приходится, дочерью или племянницей, но потеря близкого человека, которого к тому же он, как мужчина, должен защищать, больно по нему ударит. И по мне тоже.

Несмотря на то, что ситуация была критической, внутри я был непривычно спокоен. На то, чтобы на ходу распланировать свои дальнейшие действия, у меня ушло от силы несколько секунд.